Строптивая истинная в Академии Драконов
Шрифт:
Я невольно задумалась. Действительно, стоило бы навестить миссис О'Брайен и рассказать ей, что со мной всё хорошо. Думаю, она переживает.
— Пожалуй, вы правы, — медленно произнесла я. — Небольшая прогулка не повредит.
Виктория метнула в мою сторону испепеляющий взгляд, но под строгим взором своей матери, спорить не стала.
— Хорошо, — важно протянула она. — Раз вы так просите!
После завтрака я поднялась к себе переодеться. В шкафу обнаружилось старое, но вполне приличное платье тёмно-синего цвета. То, в котором была вчера, после прогулки по сугробам
Перед тем как выйти, внимательно огляделась. Нужно было убедиться, что тайник с завещанием надёжно спрятан и его никто не обнаружит в моё отсутствие. Половица у окна выглядела как обычно — никаких следов того, что её недавно поднимали. Я осторожно надавила на неё носком ботинка — не скрипит. Отлично.
Подойдя к письменному столу, выдвинула верхний ящик. Среди бумаг и канцелярских принадлежностей нашёлся маленький латунный ключ от комнаты, который я заприметила ещё вчера.
Выйдя в коридор, дважды повернула ключ в замке. Звук показался оглушительно громким в тишине коридора. Прислушалась — снизу по-прежнему доносился звон посуды и приглушённые голоса. Похоже, никто не обратил внимания.
Спрятав ключ в карман платья, я в последний раз проверила, хорошо ли заперта дверь. Теперь можно быть уверенной — даже если мачеха решит обыскать комнату в моё отсутствие, у неё ничего не выйдет. А завещание надёжно спрятано под половицей.
Спускаясь вниз, услышала, как мачеха отчитывает Викторию:
— Прекрати вести себя как ребёнок! Делай, что тебе говорят!
— Но мама! Ты же не собираешься…
— Тихо! — резко оборвала её мачеха. — Мы обсудим это позже.
Я замедлила шаг, пытаясь уловить продолжение разговора, но “родственницы” уже замолчали. Когда вошла в холл, мачеха как ни в чём не бывало поправляла перед зеркалом кружевной воротничок…
— Ах, вот и ты! — театрально воскликнула мачеха, всплеснув руками.
Тщательно расправив складки платья, я набросила на плечи короткий плащ с капюшоном.
— Вот деньги, — мачеха протянула мне небольшой кожаный кошель, приятно позвякивающий монетами. — Сходите в пекарню, да и для себя можете что-нибудь купить.
Я внимательно вглядывалась в глаза мачехи, пытаясь уловить хоть намёк на фальшь. Однако она казалась на удивление искренней, если только... не была превосходной актрисой. Виктория же наблюдала за этой сценой с плохо скрываемым раздражением. Уж кто-кто, а моя сводная сестрица притворяться совершенно не умела.
На улице действительно стояла ясная морозная погода — идеальный день для зимней прогулки. Яркое солнце отражалось в свежевыпавшем снегу мириадами сверкающих искр.
Мы молча брели по расчищенным дорожкам. Виктория шагала чуть впереди, всем своим видом демонстрируя пренебрежительное безразличие. Её изящный силуэт в тёмно-синем пальто с роскошной меховой отделкой казался особенно хрупким на фоне безупречно белого зимнего пейзажа.
Морозный воздух пощипывал щёки, а снег мелодично поскрипывал под ногами. Город,
— Значит, теперь ты у нас важная персона? — внезапно нарушила молчание Виктория, резко остановившись. — Думаешь, если нашла завещание, то можешь командовать?
Так-так, значит, маменька ей всё рассказала…
— Никем я не командую, — спокойно ответила я. — Просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
— О, не волнуйся, — ехидно усмехнулась девушка. — Скоро я уеду в академию, и ты останешься здесь одна. Навсегда! В этом старом, мрачном доме!
Я пропустила колкость мимо ушей.
— Академию? В какую академию? — спросила я.
Выходит, в этом мире всё же существовало дополнительное образование! А я то думала, что кроме пансионов тут ничего и нет…
— После падения ты и впрямь тронулась головой! — фыркнула Виктория, презрительно вздёрнув носик.
— Не хочешь говорить про академию, тогда расскажи, как я упала! Я совсем ничего не помню…
Виктория мгновенно изменилась в лице. Она нервно сглотнула, а её бледные щёки покрылись неровным румянцем. Пальцы, затянутые в изящные перчатки, начали беспокойно теребить меховую оторочку рукава.
— Ч-что тут рассказывать? — её голос дрогнул. — Ты просто свалилась с лестницы. Поскользнулась и упала. Какая нелепость! Но в этом нет ничего удивительного, ты никогда не отличалась грацией и изяществом. Именно поэтому Эйден и разорвал вашу помолвку, — продолжила Виктория с едкой усмешкой. — Кому нужна такая неуклюжая невеста? Помнишь тот бал у графини Барнс? Ты умудрилась наступить ему на ногу во время вальса, а потом опрокинула бокал с вином прямо на его новый камзол!
Её глаза недобро блеснули.
— Ты даже двигаешься как-то странно, словно только учишься делать первые шаги. А осанка! Любая гувернантка пришла бы в отчаяние. Эйдену нужна достойная партия! — Виктория скривила губы, после чего деловито поправила и без того идеально уложенную причёску.
Её надменный взгляд лезвием прошёлся по мне, отчего по коже пробежал неприятный холодок.
“Эйдену нужна достойная партия?” — мысленно хмыкнула я, стараясь не выдать своего раздражения. Уж не себя ли она имеет в виду?
— Знаешь, — продолжила Виктория, с наслаждением смакуя каждое слово, — когда он объявил о разрыве помолвки, никто даже не удивился. Все в свете только и говорили о том, какая ты неподходящая пара. Такая… обычная, заурядная. Просто досадное недоразумение!
Каждая фраза сводной сестры была пропитана ядом, рассчитанным на то, чтобы причинить мне максимальную боль, унизить, растоптать. Но что-то в её тоне, в том, как старательно она подбирала самые обидные слова, заставляло меня думать, что за этой желчью скрывается что-то большее, чем простое желание уколоть. Возможно, зависть? Или... ревность?
— А теперь у тебя ещё и с памятью проблемы? — с фальшивым сочувствием покачала головой Виктория. — Хотя, может, оно и к лучшему. Меньше будешь страдать от осознания собственного ничтожества!