Строптивая невеста. Любить нельзя убить
Шрифт:
Не сложилось, и к лучшему.
— Э... Ольга? — вмешалась в диалог Фифа.
— Да? — обернулась к ней Ольга. С вежливой улыбкой и мыслью о будущей мести роду Д'Амарьяк.
— Ты давно знакома с Соланжем?
— Не особо. А что?
— Он... страшный. Ты видела его без маски? Что он прячет?
Вот тут Ольга опять не удержалась. Разве можно не ответить на такой чудесный вопрос?!
— Видела, — ответила она страшным шепотом.
Заинтригованная Фифа пересела к ней поближе и таким же страшным шепотом переспросила:
—
— Нет! Он... ох, только никому, пожалуйста! Если он узнает что я проболталась...
— Никому! — Глаза Фифы горели маньячным огнем прирожденной сплетницы.
Примерно так же ярко, как горела Ольгина душенька жаждой мести — обоим кузенам, которые настолько не родня, что имеют не только одинаковые глаза, но и одну невесту на двоих. А ее, Ольгу Волкову-Мортале, выбрали дичью для очередного спора, кто из них лучший охотник.
Мужчины! Пфе! Кто еще тут дичь!
— Ты правда знаешь? — с не меньшим любопытством прошептала Элиза, тоже готовая включиться в заговор.
— Не то чтобы точно, но... видели же горб, да?
Обе соседки закивали.
— Это — крылья! — выдала гениальную находку Ольга. — Вообще-то он химера.
— Как это химера? — немедленно попалась Фифа.
— О, это редкое, безумно опасное и коварное существо. Каменное! Днем он человек, а ночью выпускает крылья и летает! Наверное, он совсем молодой. Лет сто, не больше.
— Сто?!
— Ну может сто пятьдесят... да нет. Тогда он бы стал совсем серым. Ну, видели же его волосы? Серые!
— Серые! — завороженно повторила Фифа.
— Вот! Он весь будет такой. Серый. Как кварцевый химерит. Он пока молодой и не целиком закаменел, должен оставить потомство, — увлеченно сочиняла сказку Ольга. — Ищет подходящую деву. Девственницу. Обязательно с даром.
— Ой... — сказала Элиза и плотно сжала колени. — Но я же ему не понравилась, правда?
— Вряд ли, — успокоила ее Ольга. — Раз он подошел к тебе совсем близко, то ты в безопасности.
— А если не подошел? — от испуга Фифа почти пищала.
— Ну, химеры сначала кружат вокруг. У них инстинкты так работают. Кружат, шипят, принюхиваются. И если девушка им подходит... Но ты не бойся. Ты не единственная девственница в Академии. Наверняка он выберет кого-то другого.
— Мне нельзя. Мне замуж надо, — закивала Фифа. — За Д'Амарьяка. Он красивый и богатый. А еще он граф. Я всегда хотела быть графиней, это же так великолепно!..
— Да, графине как-то откладывать яйца не к лицу, — очень серьезно покивала Ольга. — Да еще высиживать...
— Ноу него же есть невеста! — вспомнила Фифа. — Вот пусть невеста и это... откладывает. Неужели кто-то согласится пойти за это чудовище? Я бы... я бы руки на себя наложила!
— А вдруг любовь? — мечтательно подняла глаза Элиза.
«Издевается, но как убедительно!» — подумала Ольга и продолжила вслух:
— А если любовь,
— О-о!..
— Ах!..
— Правда, я не уверена, что на самом деле химера — не Морис, — огорошила обеих Ольга. — У них одинаковые глаза. И они кузены. Хм... я никогда не видела совсем молодую химеру. Наверное... это же так интересно, правда? С нами на курсе будут учиться целых две химеры! То есть два химера. Мужского пола. С активным инстинктом размножения.
— О... а как же любовь?
— А без любви никак, — с видом умудренной столетним опытом ромалы кивнула Ольга. — Любовь обязательна. Но вы обещали, никому ни слова!
— Могила! — пообещала Фифа и осенила себя святым кругом.
— Конечно! — поддержала ее Элиза. — Ни единого словечка
Именно этот момент выбрали два свеженазначенных химера, чтобы выйти из кабинета доктора Курта и напороться на три девичьих взгляда. Два — испуганно-восторженных, и один — спокойный и самую капельку ехидный. Самую-самую капельку, чтоб никто не догадался.
Но, как известно любому магу Смерти, и одной капли правильного яда достаточно, чтобы отравить целый город. Не то чтобы Ольга собиралась кого-то в самом деле травить. Упаси Молчаливая Сестра! Однако раз этим двоим скучно, ее святой долг помочь им развеселиться.
— Ольга, прелесть моя, — прямой наводкой направился к ней красавчик Морис.
И, кто бы сомневался, больше ничего сказать не успел.
— Мефрау Вульв, прошу! — раздался голос доктора Курта.
— Удачи, Ольга, — успел ей ободряюще улыбнуться Ренар.
Чем пробудил странное и весьма смутное чувство в груди. Подозрительно похожее на шевеление совести. По счастью, недолгое. Ведь ее ждал доктор Курт — а вместе с ним свобода и мечта.
ГЛАВА 4. О зомби, мозгах и педагогике
Ольга
Кабинет доктора Курта оказался самым обыкновенным. В глубине души Ольга надеялась на что-то... ну... хоть немножко волшебное. Но никак не на строгие книжные шкафы, скучный письменный стол с папками, бронзовым бюваром и эбонитовым со слоновой костью фонилем и жесткие стулья для посетителей. Единственным выдающимся в этом кабинете был вид из окна — на проплывающие мимо и чуть внизу облака.
— Добро пожаловать в АМН, мефрау Ольга, — кивнул ректор на ближайший стул. — Не ожидал, что вы решитесь поступать к нам.
— Отчего же. Я приехала в Астурию именно за этим. — Ольга присела, сложив руки на коленях, и мило улыбнулась. — Надеюсь, вы вызвали меня к себе не для того чтобы отговаривать.
— А нужно отговаривать?
Доктор Курт посмотрел на нее так внимательно, что голова зачесалась. Видимо, бабушкина заколка сочла ментальное вмешательство неприличным, и дала об этом понять.