Строптивая в Академии. Теория истинной любви
Шрифт:
Но что интересно — чем ближе он был к Беспризорнице, тем лучше ему становилось. Он легко мог ее найти, не сверяясь с расписанием. Просто доверившись своим ощущениям. Она была для него энергетическим маяком. Он шел на ее свет, даже не видя его, но улавливая всем своим существом.
Добравшись до аудитории, Вэйд не торопился входить. Не хватало еще Беспризорнице знать, что он нуждается в ней. Она точно будет хохотать до упаду.
Вэйд остался в коридоре. Прислонился спиной к стене аудитории и просто стоял. Мимо проходящие студенты поглядывали на него с недоумением. Повезло, что их
Так он и провел эту неделю — занятие с Кати, затем поиски Беспризорницы и дежурство подле дверей аудитории, где у нее проходит занятие. В конце концов, эта подпитка нужна не ему одному. Девчонка тоже загнется без него. Так что он помогал обоим.
В итоге девчонка была уверена, что они продержались врозь неделю, но он-то знал правду. Без его дежурств под дверями ее аудиторий, она бы прибежала намного раньше.
Наконец, она пришла сама, и все, прощай разумный спокойный Вэйд. Нормально же все было! Но стоило ее увидеть и понял, как соскучился. До одури. План по медленному захвату сердца Беспризорницы сразу перестал казаться дельным. Это же так долго! А хочется прямо сейчас…
В итоге с наскока предложил переспать. Но как удержаться, когда она села на диван, и юбка приподнялась, открывая острые коленки? Те самые, вид которых так редко радовал его взор. Вэйд смотрел на длинные девичьи ноги и представлял, как они обхватывают его бедра. Он просто должен был рискнуть. А вдруг? Но «вдруга» не случилось.
Он снова напоролся на отказ. Беспризорница в очередной раз его отшила. Как ни странно, в этот раз он не разозлился. Привык, что ли.
И даже укус не вызвал отторжения, а больше раззадорил. Вот так, значит? Что ж, посмотрим, чья в итоге возьмет. А еще появилось странное ощущение, будто она его отметила. Глупость, конечно, но вроде как теперь он принадлежит ей. И что с этим делать, непонятно.
Отчасти Вэйд даже испытал облегчение. Девственница… значит, Крис еще не добрался до лакомого кусочка. Оставил на потом? Ждет бала? Похоже, что так. Крис не из тех, кто привык к долгим ухаживаниям. О его победах ходило не меньше слухов, чем о победах самого Вэйда. Он отлично понимал, что это тоже соревнование. Просто в этот раз приз — Беспризорница. Кто его получит? Вопрос…
Жаль только, что с тех пор, как Вэйд сделал Беспризорнице свое особое предложение, пташка с ним не разговаривала. Тогда она заклеймила его последними словами — распутник, подлец, хам — и замолчала. В целом ему нравилась тишина в мыслях. Наконец-то! Но немного волновало, как бы она не сдохла. Ведь тогда можно забыть об обратном обмене.
И только на экзамене она подала голос. Надо же, снизошла. А уж когда она зажгла свечу… у Беспризорницы было такое удивленное лицо! Похоже, он выбрал верную тактику.
— Что ты сделал с моим сателлитом? — первое, что она спросила, как они вышли в коридор.
— Всего-навсего научил твою пташку магии, — пожал он плечами.
— Ты больше не называешь ее «курица», — улыбнулась девчонка и добавила от всего сердца: — Спасибо!
Из шести слов она подметила именно это, далеко не самое важное. Он на правильном пути. Вэйд отчетливо услышал воображаемый грохот. Это рухнула часть защиты, что Беспризорница выстроила вокруг своего
Глава 24
Родительский день
После экзамена нам с Вэйдом пришлось провести какое-то время вместе для подпитки. На удивление все прошло хорошо. Между нами установилось хрупкое равновесие. Проще говоря, мы старались друг друга не раздражать, что уже было для нас огромным прогрессом.
Вдвоем мы прогулялись по академическому саду. Вэйд даже призвал для меня Кати, чтобы я похвалила ее за успехи.
— Он не такой плохой, — шепотом сообщила она мне. — Просто избалованный, а еще на нем большая ответственность.
— Ты как всегда склонна оправдывать других, — вздохнула я. Ни за что не признаюсь, что полчаса назад подумала то же самое.
Даже после того, как прогулка закончилась и каждый пошел по своим делам, у меня из головы все не шел поступок Вэйда. Он обучал Кати! Тратил на это время, силы. Был терпеливым и внимательным. Это точно Вэйд?
— Это все ради тебя, — настаивал Морок.
— Скажешь тоже, — пробормотала я.
А про себя вспомнила слова Вэйда. «Я схожу с ума» — сказал он. И как это воспринимать? Неужели признание? Я вздрогнула. Придет же в голову такая глупость! Не выдаю ли я желаемое за действительное? Ох, черт, прямо-таки желаемое?
Я отмахнулась от назойливой мысли. Мажор влюбился в девчонку с улицы? Это достойно романа! Грэйс была бы в восторге. Кто вообще в такое поверит? Уж точно не я.
Наверняка это очередная игра Вэйда. Чего-то он этим добивается. Но даже понимая это, я все поглядывала на парня с сомнением.
А потом наступил родительский день. Пожалуй, один из самых важных дней для золотокрылых. Если родители простых учеников приезжали повидать детей, потому что соскучились, то у знати все иначе. Аристократов волновали исключительно достижения наследников. Высшие баллы, победы и успехи, только это имело для них значение.
Я не рассчитывала на приезд четы Арклеев. В прошлом году они Грэйс не навещали. Каково же было мое удивление, когда в библиотеку, где я засела с книгой, ворвался Тронт.
— Дия, вот ты где! — всплеснул он руками. — Тебя все ищут.
— Зачем? — испугалась я, судорожно припоминая за что меня можно наказать. В последнее время грехов за мной не водилось.
— Приехал твой отец. Поднялся в вашу с сестрой комнату, а тебя там нет. Грэйс пришлось сознаться, что ты там больше не живешь, и грант Арклей отправился к ректору, выяснять, как студентка могла лишиться комнаты.
Я в красках вообразила эту картину и застонала. Только я могла так вляпаться. Грант Арклей наверняка в ярости. Мне еще не приходилось испытывать его злость на себе, я старалась не разочаровывать приемного отца. Но я не раз видела, что бывает с теми, кто по неосторожности попадал под его горячую руку. Ничего хорошего!
Бросив книгу на столе, я поспешила к общежитию. Неслась по коридорам, маневрируя между студентами и их родственниками. В итоге добралась до места в рекордные сроки. Запыхавшаяся, растрепанная и насмерть перепуганная.