Студёная любовь
Шрифт:
Как поднялась, сама не знаю. Что-то вело. Тянуло.
Еще несколько шагов в мутную даль, преодолевая спазмы в груди и мерзлый кашель.
Передо мной выросла высокая мужская фигура. Слезы размыли видимость, слабость выматывала и не позволяла среагировать, отодвинуться, убежать. Чужак взял меня за плечи крупными ладонями и, взрывая под кожей новые пики боли, притянул к себе. Оглушая прикосновениями, но удерживая от падения.
Я открыла холодные губы, чтобы закричать, но не смогла. Воздух перекрыло чем-то мягким, горячие потоки закружились и влетели
Я слышала чей-то стон. Мой или его, не знаю. Чувствовала горячие пальцы в волосах. Его губы на моих губах. Сладко-острый вкус на языке.
Кто он, не видела и не могла разобрать из-за слез, но я не отталкивала его, напротив притягивала к себе. Поцелуй становился глубоким и таким пронзительным, что я задыхалась от давления в грудной клетке и сладкой пружины, что скрутила поясницу.
Показалось, что горю. Полыхаю. Плавлюсь. Холод трусливо отступил, спрятался под ребрами, пропуская вперед вожделение и страсть. Желание раскрыться и подчиниться.
Столкнувшись впервые с подобным, я не знала, что можно, а что нельзя – шла на поводу ощущений и внезапного облегчения от многолетней болезни.
Но когда к яростным движениям во рту добавились порочные прикосновения к моей груди, растирающие между пальцами напряженные соски, меня внезапно пронзило ледяной стрелой боли и выбросило в темноту.
Когда очнулась, я лежала на полу, а на меня обеспокоенно смотрел пижон в синем кителе и сверкающими пагонами, тот самый – с дивной колесницы.
Мужчина, опустившись передо мной на колени, продолжал мягко говорить:
– Здравствуй, – и нежно поглаживал мою щеку тонкими пальцами. – Тебе лучше?
Заглянул в глаза, будто искал что-то, а я с трудом вдохнула.
По привычке дернулась и оттолкнула мужскую руку, но неожиданно поняла, что мне не больно. Осталось фантомное ощущение камня в груди, но прикосновения оказались приятными. Шокированная, перехватила крупную ладонь, чтобы убедиться, что не ничего плохого не испытываю. Потянула мужчину к себе, цепко переплела наши пальцы. Смяла, погладила, перевернула. Ничего. Только столкновение нашей кожи. Его горячей и моей холодной.
– Кто ты? – прошептала, приблизившись и заглянув в смуглое лицо. Тяжелые скулы прикрылись с одной стороны длинными темными волосами – тугая коса расплелась. Одна прядка на глазах высветлилась, засеребрилась, красиво засияла в полутьме.
Он промолчал, в глубине темных глаз завертелось синее огненное кольцо, что тут же погасло. Мужчина провел кончиками пальцев по моей щеке, едва касаясь, словно собирал что-то, а после дернул уголком губ.
– Белоснежная… девочка. Чистая, как вершина шэарийских гор.
Когда он попытался вновь прикоснуться, меня ошпарило холодом, отчего я шарахнулась подальше и врезалась лопатками в стену.
Стремительно, высокими волнами, моя боль
Но я готова поклясться мраку, что чувствовала руку мужчины на своей коже, впитывала тепло его губ. Как он это сделал? Он высший? Архимаг? Кто? Королевская семья довольно большая…
– Синарьен ин-тэ О'тэнли, – присев ко мне ближе и склонив немого голову, представился темноволосый. Протянул руку, чтобы поднять меня, а я в страхе отвернулась.
– Ваше высочество… – выдохнула и спрятала взгляд.
Только принца мне не хватало. С ним будет много проблем, а с моей особенностью, когда друг к другу не прикоснуться – это смертельно для обоих. Нельзя, чтобы он меня выбрал, даже в слуги нельзя. Нужно держаться подальше. Плохо, что мы вообще столкнулись.
Мужчина убрал ладонь, догадавшись, что я сторонюсь, отошел к арке балкона, выглянул на улицу и окинул величественным взглядом площадь.
– Тебе лучше? – снова повернулся ко мне, заложив руки за спину, и надменный взгляд изучающе прошелся по моей фигуре, но не задержался, убежал в проем, где толпились другие девушки. – Я могу тебя оставить?
Он меня не выбрал?
– Зачем… – хотела сказать «поцеловал», но боль вновь пронзила тело, сошлась кольцом на запястье со шрамом и, сковав горло, выгнула меня дугой.
Что-то поменялось, и я едва понимала это сквозь мутное состояние, что почти выбрасывало в обморок.
Принц подошел ближе и, не спрашивая разрешения, поднял меня на руки и перенес на тахту. Я едва не сошла с ума от сильного наплыва боли – захлебывалась, отчаянно цепляясь за синий мундир.
Заметив, что я корчусь, мужчина склонился и внимательно всмотрелся в мои глаза.
– Адептка… Лекаря вызвать? – он бесцеремонно потрогал мои плечи, прощупал шею, словно проверял что-то. Стащив мех накидки, шокировано уставился на мою грудь, спрятанную под белоснежным шелком. Облизнул сухие крупные губы. Сглотнул. Его глаза потемнели, стали чернее ночного неба, а руки поплыли вдоль лифа, оглаживая мою талию, спускаясь ниже.
Я приподнялась. Наглые прикосновения принца вновь меня не ранили, лишь согревали и пробуждали странные колючки на коже. Удивительно. Опустив взгляд на замершие крупные ладони на краю корсета, ахнула и распахнула рот.
Из моей груди вырвались серебристые перевязи магии. Они стремительно полетели в принца. Что это?
Отмахнулась. Сбила их налету. Ленты рассыпались искрами, оглушая звоном, а потом снова сгруппировались и настойчиво потянулись к мужчине.
Какая-то связь. Нет! Нельзя!
Синарьен тоже ошарашенно смотрел на магию и не шевелился, лишь сдавливал руками мою талию.
Из его груди мне навстречу вырвались голубые нити, и мы внезапно оказались лицом к лицу, примороженные взглядами.