Студент-медик из Дублина
Шрифт:
Врача сразу же после прихода провели в заново обставленный кабинет, где на кровати, обложенный подушками, лежал отец.
Фингалу казалось, что отец уменьшился в размерах.
— Не стану утомлять вас и перейду сразу к делу. Я изучил результаты вашего обследования. Болезнь прогрессирует.
— Это известие меня не удивляет, — подал голос отец. — Я слаб, как котенок. — Его щеки стали пепельными, глаза запали. С трудом улыбнувшись, он продолжал: — Мы поняли, что пытался растолковать нам профессор, но, несмотря на то что за месяцы пребывания на Ривьере
— Понимаю, — кивнул доктор Миккс, — поэтому не буду вдаваться в медицинские подробности. Выработка костным мозгом незрелых белых кровяных телец увеличилась, на снимках видно, что поражено ваше левое легкое. Неудивительно, что вы чувствуете слабость.
— Можно ли что-нибудь предпринять? — спросил отец.
— Непосредственно для лечения — нет, но мы можем сделать вам переливание крови.
— Не нравится мне это, — призналась мама и нахмурилась. — Помню, у моей тетушки после родов было кровотечение. Врач решил перелить ей кровь, а она свернулась в венах.
— Это случилось до 1901 года? — осведомился доктор Миккс.
Мама задумалась.
— Да, кажется. А что?
— В том году было сделано важное открытие: оказалось, кровь у людей бывает разной. Если перелить кровь одной группы пациенту с кровью такой же группы, свертывания не произойдет. Но я буду откровенен, — продолжал доктор Миккс, — это лишь паллиативная мера. Она не принесет исцеления, разве что на некоторое время придаст вашему мужу сил и энергии.
— Надолго? — спросил отец.
— Приблизительно на шесть — двенадцать недель.
Отец повернулся к Фингалу.
— Когда состоится выпускная церемония?
— Первого июля, через семь недель. Конечно, если я сдам вторую часть экзамена.
— «Если»? — Отец негодующе уставился на Фингала. — «Если»? — Он покачал головой. — «Когда», сынок.
Совсем как в прежние времена.
— Когда, — послушно повторил Фингал.
— Итак, — продолжал отец, — как скоро мы сможем провести переливание крови?
— Профессор О’Рейли, — ответил доктор Миккс, — мы знаем, что у вас кровь третьей группы. Мне предстоит найти донора с кровью той же группы или первой, которую можно переливать людям с любой группой.
Фингал спросил:
— Если не ошибаюсь, сэр, у близких родственников кровь часто бывает совместимой?
— Верно.
— Тогда я готов стать донором. — Фингал повернулся к брату. — А ты, Ларс?
— Разумеется.
Доктор Миккс пообещал:
— Мы возьмем кровь на анализ у вас обоих завтра, в больнице сэра Патрика. Если кровь кого-нибудь из вас подойдет, мы возьмем две пинты, применим антикоагулянт, и завтра днем перельем кровь вашему отцу.
— Уже почти заканчиваем, папа, — предупредил Фингал. Он прижал ватный тампон к предплечью отца, где игла вонзалась в кожу. — Будет немножко больно, — добавил он, извлекая иглу.
Отец прерывисто вздохнул.
— Отличная работа. Спасибо, сынок.
Фингал не ответил, занятый сначала тампонированием прокола, затем принялся убирать
— Готово, — наконец объявил он. — Хорошо, что у нас с Ларсом третья группа, как у тебя.
— Яблочки от яблоньки, — усмехнулся отец. — А теперь можно встать? — И он кивнул в сторону двери кабинета.
Фингал понял: в организм поступило слишком много жидкости, отцу срочно требовалось посетить туалет. Он спустил ноги с кровати, набросил халат и зашагал через кабинет — тверже, чем на предыдущей неделе.
— Не уходи, — сказал он. — Я скоро вернусь. И хочу поговорить с тобой.
Фингал сел. В окно был виден стадион на Лансдаун-роуд. В этом сезоне Чарли отыграл три матча. Может, в следующем сезоне удастся присоединиться к нему, думал Фингал, но пока участие в матчах не имело для него особого значения.
Дверь открылась.
Отец снова прошелся по кабинету и сел в свое любимое вращающееся кресло.
— Как приятно снова иметь возможность сидеть в кресле! Кровати слишком ограничивают свободу.
— Надеюсь, кровь поможет, — сказал Фингал.
— Уже помогает. — Отец улыбался. — Вот уж не думал, что иметь в семье врача настолько полезно. — Он подался вперед. — А ведь я был твердо уверен, что твое призвание — естественные науки.
Фингал выпрямился. Неужели отец решил предпринять последнюю попытку убедить его сменить профессию?
Отец откинулся на спинку кресла, склонил голову набок и обвел сына взглядом.
— Я отчетливо помню наш последний тет-а-тет, который состоялся здесь. Я еще сказал, что финансировать твою учебу не стану.
— И все-таки делал это последние два года, за что я тебе очень признателен, папа.
— У твоей мамы удивительный дар убеждения. — Отец улыбнулся. — Фингал, я ошибался. Жестоко ошибался, вдобавок был слишком упрям, чтобы признать это.
Фингал от удивления разинул рот.
— Доктор Миккс считает, что такого способного студента у него не было уже много лет, хоть временами ты и бываешь слегка безответственным.
Фингал опустил голову, потом снова поднял и улыбнулся.
— Я наблюдал, как ты работаешь, — отец усмехнулся, — с близкого расстояния. Ты действуешь внимательно и технически ловко. Ларс рассказывал мне о пациенте, которого ты потерял. О том, как ты мучился. И как все-таки вернулся в медицину. Я восхищаюсь твоим поступком.
Фингал удивленно раскрыл глаза.
— В настоящий момент, Фингал Флаэрти О’Рейли, я убежден: ты был прав с тех пор, как тебе минуло тринадцать. Ты создан для того, чтобы заниматься медициной, и ты усвоил мудрость, которую я не уставал напоминать тебе: «Главное — будь верен сам себе». Ты молодец.
— Спасибо, папа, — тихо произнес Фингал. — Я старался следовать совету, который Полоний дал своему сыну Лаэрту.
— И этим, признаться, доставлял мне немало огорчений. — Отец склонил голову, смущенный своей ошибкой, потом продолжал: — Возможно, теперь мы не сходимся лишь в одном вопросе. Я, как и доктор Миккс, считаю, что тебе надо выбрать конкретную врачебную специализацию.