Стукач и его палачи

Перепелица Иван Васильевич

– А куда ведёт эта дверь?- поинтересовался человек в штатском, указывая на подсобное помещение.

– Это подсобка,- пояснила продавщица

– Нужно посмотреть, всё ли там цело?- попросил человек в штатском.

– А ключ от этой двери у Сергея Андреевича,- ответила продавщица.

– И как теперь быть?

– Не знаю,- пожала плечами женщина.

– А почему эта дверь не имеет следов указывающих на то, что она заблокирована охранной сигнализацией?- обратился человек в штатском к офицеру вневедомственной охраны.

–

Странно,- согласился офицер. – Обычно в таких случаях, Николай Васильевич, все двери и окна объекта блокируются на случай проникновения.

– Тогда представьте план объекта, взятого под охрану, - обратился к офицеру тот, кого назвали Николаем Васильевичем. Может, это прояснит ситуацию?

– А вы-то что на это скажете?
– спросил офицер у Серебрянской.

Та пожала плечами.

– А та дверь, что с тыльной стороны магазина, почему она не заблокирована охранной сигнализацией?- спросил Николай Васильевич.

– Теперь уже офицер вневедомственной охраны пожал плечами.

Представили план объекта взятого под охрану. Подсобное помещение в этом плане не значилось.

– Ты смотри? – удивился работник вневедомственной охраны. – На плане-схеме объекта здание магазина имеет П-образную форму. А что мы имеем? Прямоугольник.

– Может быть, вы всё же найдёте ключ от двери подсобки?
– обратился Николай Васильевич к Серебрянской. – Иначе придётся взламывать дверь. Продавщица стала рыться в ящиках стола и «нашла» злополучный ключ.

Сотрудники вневедомственной охраны вместе с оперативными работниками, среди которых был и Пархоменко со своими стажёрами, зашли в помещение подсобки. Что они там увидят, они уже предполагали, хотя и не в полной мере. А вот для офицера вневедомственной охраны увиденное было настоящим шоком. На деревянном топчане, как ни в чём не бывало, богатырским сном спал мужчина. Тот самый, что значился в описании сотрудников наружного наблюдения, как «Стриженый». Будили его настойчиво и долго. Нужно отдать должное «засоне»: крепко спящего человека сыграл он по всем правилам артистического искусства.

– Ты… ты как сюда попал?- заикаясь, спросил офицер вневедомственной охраны.

Неизвестный хлопал ресницами, озадачено смотрел на появившихся непонятно откуда людей и, наконец, произнёс:

– Сам не знаю. Закрыли меня тут. Куда же деваться. Вот и прилёг…

– Ага. И специально для тебя топчан поставили и подушку, и матрас, и одеяло, а также телефон, электрочайник, и даже комнатные тапочки - съязвил Пархоменко. – Да ещё умывальник, клозет, токарный станок, тиски и весь набор слесарных инструментов. Фамилию-то хоть свою помнишь?

– Азаров, - сказал неизвестный и, увидев пристальный взгляд Кулагина, отвернулся.

– Вот плут,- сказал Николай Васильевич.
– А ну-ка поверни своё личико ко мне! Что-то мне твоя физиономия знакома. Ба! Ты смотри?
– расплылся в улыбке майор и, широко раскинув руки,

пошёл навстречу неизвестному. Капустин! Дорогой мой! Сколько зим, сколько лет, как с тобой расстались? Думал, уже и не увидимся. А пришлось. И где? Когда же это ты Азаровым стал?

Азаров-Капустин кисло улыбался.

– Смотрю, ключики коллекционируешь,- продолжал майор. – Ничего не скажу: аккуратистом был, им и остался. У каждого ключика свой порядковый номер. Только не говори мне, что это не твоё. Ливерщик ты у нас знатный.

– Он не только ливерщик,- вмешался в разговор Пархоменко. – Ты посмотри на его руки. Как его, бедного, «комарики» искусали! А в подсобке ни одного комара.

– Зотов, - обратился капитан к стажеру,- найди понятых, будем комариков извлекать. А вам, Антонина Сергеевна,- сказал он Серебрянской,- на первых порах необходимо пообщаться со следователем. И никаких звонков и ответов на звонки. А чтобы ни у кого не было соблазна звонить или отвечать на звонки, телефоны на это время будут отключены.

– Не помешал бы муж Серебрянской, - поделился своими опасениями Березовский.

– На счёт его уже позаботились,- ответил наставник,- срочно отправлен в командировку.

Прибыл Зотов с двумя понятыми. Поиск «комариков» большого труда не составил. Шприцы, а также всё необходимое для «укуса» аккуратно лежало в ящике стола. А потом настала череда фиксации висящих на стене ключей с порядковыми номерами, и их изъятие. Всего ключей было пять. Пархоменко их долго разглядывал, а потом подозвал к себе Зотова и прошептал на ухо: «Теперь ты понял, что обозначала цифра «три» на упаковке из-под замка». Зотов закивал головой. – Вот только непонятно,- прошептал он, - как Капустин получал информацию об адресе владельца купленного замка?

– А ты обратил внимание, что после того, как покупатель приобрел замок, Капустин выходил на улицу покурить. Он запоминал серию и номер автомобиля.

– Ну и что из того?

– А вот что. С этой информацией он шёл к Сухолозову или звонил ему по телефону из подсобки. А Сухолозов передавал номер автомобиля своему зятю Серебрянскому. Помнишь, где и кем тот работает? То-то же.

– Представляю, сколько ещё нам предстоит поработать по этому делу,- сказал Зотов. – Сможем ли мы найти адреса всех пяти потерпевших? Знаем-то только двух.

– Ты не совсем прав. Если исходить из числа потерпевших, то действительно знаем двух, а если из числа ключей, то принадлежат они трём замкам, хозяева которых известны.

– У вас есть адрес третьего потерпевшего?

– Его и ты знаешь. Ты же сам его установил.

Зотов некоторое время смотрел на наставника, и вдруг сказал с горестью: «Не выйдет из меня сыщика-аналитика. Можно сразу было сообразить, что третьим хозяином замка, ключ от которого висел на стене подсобки, является Сторожев. Ведь он второй раз покупал замок в этом же магазине.