Ступая за Край

Романова Наталия

— Горы — да. Но есть проход, а мы оставили следы, много следов. Он должен был оставить меня.

— У тебя лихорадка, Харин, выпей отвар и закрывай глаза.

Эвиси проследила, чтобы молодой воин заснул, и только тогда пустила страх в своё сердце. Если воины Аралана подошли так близко, значит, скоро они найдут это поселение и саму Эвиси. Они найдут Гелана. Не было на земле, под землёй и на небе места, где бы можно было укрыться от всадников Царя Дальних Земель.

Горотеон уже давно отошёл от дел, лишь иногда он давал советы сыну своему и Наследнику Аралану.

Брат Эвиси был суров, как и любой житель Дальних Земель. Он имел обманчивую внешность — светлые волосы и синие глаза, как у матери их, Правящей Царицы Дальних Земель Айолы, цвета цветущего льна. Взгляд синих глаз был мягок, а голос бархатист, но любое неповиновение каралось смертью. Аралан участвовал в войнах и был свиреп в бою, он был умён, хитёр, и не было случая, чтобы закон Главной Богини и его суд не восторжествовал на Землях его.

Король Меланмир мог отступиться, не искать больше жену свою, тем более, ей было известно, что Меланмир имел право отказаться от неё, и со временем сделал бы это, но Аралан… Аралан не отступится. Царевна Эвиси была приговорена к смерти, как и воин Гелан, за покушение или убийство всадника Аралана. А значит, он исполнит это решение.

Гелан был на ложе, он смотрел, как медленно приближалась к нему его Королева, как ткань нижнего платья обнимала ноги Эвиси, словно руки любовника, он наблюдал, как юркие пальчики расстёгивали множество крючков, и платье скатывалось к ногам Королевы.

— Тебя долго не было, воин, — прошептала Эвиси и сделала ещё один шаг в сторону ложа. — Тело моё скучало без ласки твоей.

— Подойди ко мне, я смогу утолить твою жажду.

— Сможешь, — Эвиси встала между разведённых ног Гелана и начала целовать его лицо, поверхностно касаясь губ, потом скулы, шеи, груди, останавливаясь на соске, чтобы прикусить его, а потом провести влажным языком.

Эвиси нравилось ласкать тело Гелана, думала она, что этим она ласкает и дух его, она впитывала в себя не только вздохи или шёпот воина, она впитывала его желание, его силу и его страсть, совсем не стесняясь вести себя, как не подобает Королеве перед воином.

Эвиси была подобна блудливой служанке в своих желаниях, и требовала от своего воина исполнения их, не останавливаясь ни перед чем, чтобы и самой ублажить Гелана. Она ласкала его везде, всем — руками, языком, грудью, ласкала откровенно, и он всегда принимал её ласки, даря такие же бесстыдные взамен. Эвиси забывала, чему её учили, она делала и поступала так, как велит её тело и её дух. И как велит тело и дух Гелана.

— Знаешь, я поняла, почему Меланмир не завершил брак со мной.

— Тебя до сих пор мучает это, Королева? — усмехнулся воин.

— Да, ведь он давно должен был это сделать, это его обязанность, а Меланмир всегда выполняет то, что велит ему долг, но не в этот раз, и теперь я знаю почему.

— Почему же? Мне интересно, как можно было отказаться от тебя, моя Королева.

— Ты видишь, что Сеилна понесла младенца?

— Конечно, я вижу это.

— Любая женщина, которая отдаёт тело своё мужчине, рано или поздно несёт под сердцем своим

младенца, любая, но не я. Меланмир узнал это, он должен был отказаться от меня, но почему-то тянул, может быть, он ждал удобное время, или когда чрево моё созреет…

— Эвиси? Что такое ты говоришь?

— Чрево моё бесплодно, и это и есть та причина, по которой Меланмир отказался завершать брак со мной.

— И как же он узнал это? — Гелан улыбался, а Эвиси готова была заплакать.

— Лекарь сказал ему. Или жрица, или провидец…

— Откуда ты это знаешь?

— Я поняла это сама!

— И для чего, моя Королева, ты говоришь мне это?

— Говорят, таких женщин всегда оставляют мужья, ты не муж мне, но…

— Эвиси, тебя многому учили, и ты знаешь, что для того, чтобы женщина понесла младенца, в её лоно должно пролиться семя мужчины.

— Это так, я знаю, — Эвиси вздохнула.

— Неужели ты не заметила, что моё семя не проливается в тебя, Эвиси? Ты настолько увлекаешься, моя Королева, что не замечаешь этого? — он улыбнулся.

— Я замечала, но… но так случается не каждый раз!

— Жрица при храме научила меня, как избежать того, чтобы женщина понесла младенца. Это не так сложно, если точно знать её женские дни и следить за своим семенем. Она предупредила, что иногда тело и дух женщины оказываются хитрее, и чрево её всё равно несёт младенца, но со мной такого не случалось, ни разу, поэтому ты ещё не понесла. Только поэтому. Я не хочу этого и не допущу.

— Ты не хочешь детей? — Эвиси посмотрела на воина.

Она не могла сказать точно, хочет ли она детей, боги дают их, они решают, когда и кому родиться. Эвиси впервые слышала, что человек по своему желанию может поступать подобным образом. Тем более мужчина. Слышала она про отвары, которые принимают женщины, чтобы незаконнорожденный младенец не появился на свет, но чтобы мужчина отказывался иметь детей, сыновей, чтобы сам решал, а не боги — такого Эвиси не слышала даже в этом поселении.

— Нет, Королева, я не хочу детей. Ребёнок слаб и беззащитен перед законами Дальних Земель и Главной Богини, мать его беззащитна, да и мужчина тоже. Я не смог защитить свою жену и её младенца, я знаю, что не смогу дать защиту другому младенцу. Мы все бессильны перед законами, я не желаю больше видеть смерть детей, никогда. Своих — тем более. Никогда я не стану больше зажигать погребальный костёр с телом ребёнка…

— Гелан, но если я захочу ребёнка?

— В этом поселении достаточно мужчин, чтобы дать тебе дитя, Эвиси, но это буду не я.

— Это не имеет значения, воин, ты знаешь, что воины Аралана и войско Меланмира уже за Краем… нет нужды нести под сердцем своим ребёнка, когда всё, что ждёт меня — скорая казнь.

— Я не дам им казнить тебя, Эвиси. Я сделаю это сам, это я могу тебе дать.

Глава 6. Плата и браслеты

Руки Гелана словно тайные знаки рисовали по телу Эвиси, словно вызывали дурманящих духов, которые завладевали не только телом, но и разумом Эвиси.