Ступень Четвертая. Часть первая
Шрифт:
Провели нас в кабинет, скорее всего, старшего Лазарева, но за стол уселся Ефремов. Разложил записывающие артефакты и бумагу, а в кулаке, который он не разжимал, наверняка находился артефакт, реагирующий на ложь. Принесли дополнительные стулья, а вот Кирилла и Андрея пришлось подождать.
Нам принесли чай, и Ефремов грустно пил уже вторую чашку. Почему грустно? Потому что ему был предложен широкий выбор из напитков, куда входил коньяк, но от последнего генерал мужественно отказался, посчитав это либо взяткой, либо попыткой воздействия на следователя. Но
Но наконец подтянулись и Лазаревы. Судя по тому что у Андрея были красные глаза, пришлось его успокаивать. Но выглядели все Лазаревы достаточно собранными.
— Прежде чем мы начнем разговор, я хочу услышать от вас стандартную клятву в том, что ничего из услышанного здесь не будет передано вами третьим лицам, — необычайно скучным голосом протянул Ефремов. — Клятва должна быть принесена всеми, в том числе Андреем Лазаревым.
— Он несовершеннолетний, — напомнил Кирилл.
Почему-то меня это ужасно разозлило. Вспомнилось, как они со старшим Лазаревым несколько раз пытались меня подставить, ничуть не переживая о том, что я младше их наследника на целый год. Иррациональная обида, если подумать: я не считал их родственниками, да и был не совсем Ярославом Елисеевым. И все же после всех уверений лазаревских, что они не делают различий между внуками, наблюдать это отсутствие различий было неприятно.
— В данном случае ответственность будет нести по полной. Сегодня только от его ответов зависит, останется ли он на свободе, — сухо ответил Ефремов. — Если он достаточно взрослый, чтобы лезть в заговор против императора, значит, достаточно взрослый, чтобы нести ответственность.
От его слов Андрей Кириллович побелел. Похоже, это было очень серьезное обвинение.
— Вы о чем сейчас? — удивился Андрей. — Я ни в каком заговоре не участвую.
— Клятва, — напомнил Ефремов и посмотрел по очереди на каждого Лазарева. Меня он взглядом не отметил, поскольку я уже дал понять, что клятву от меня можно не ждать и предложил посидеть в гостиной, пока генерал обговорит все с Лазаревыми. С той же Марией Тимофеевной пообщаться будет даже приятно. — Я жду.
— Мне бы не хотелось давать лишних клятв, — сказал Кирилл.
— Поверьте, Кирилл Андреевич, эта — не лишняя. Но если вы не хотите, можете выйти.
Выходить Кирилл хотел еще меньше, чем давать клятву, поэтому поклялся первым, за ним нужную формулу пробормотали его отец и сын. Ефремов удовлетворенно кивнул и сказал:
— Елисеев, поставь защиту от прослушивания, и приступим.
— А почему с него клятву не взяли? — возмутился Андрей, внезапно вспомнивший, что он меня не любит.
— Потому что Елисеев дал клятву раньше, — не моргнув глазом выдал Ефремов. Защиту я поставил до его слов, поэтому он тут же свернул на интересующую его тему и вытащил сердечко: — Вот скажи мне, Андрей, что это такое?
— Подвеска на брелок, — ответил тот.
— Откуда вы ее взяли? — сразу вмешался в разговор Лазарев-старший.
— Вытащили из ящика письменного стола вашего внука.
— Тому были свидетели? Я ни на
— Да бросьте, Андрей Кириллович, — раздраженно ответил генерал. — Вы себя сами подставили. Точнее, внук ваш постарался. Хотя Елисеев почему-то уверен, что Андрей ни при чем и его подставили. Вот мы сейчас и разберемся, подставили или он самостоятельно влез в это дерьмо по уши.
— Но это всего лишь подвеска на брелок, — испуганно сказал Андрей. — Я ее проверял на магию, там ничего нет.
— В самом деле, — подтвердил Кирилл после короткого сканирования. — Это не магическая штучка. Не вижу причины для столь пристального внимания к подобной ерунде.
— Это портальный маяк, — важно ответил Ефремов. — Настолько высокотехнологичный, что вы этого не можете обнаружить. Но тот, кто давал Андрею этот маяк, прекрасно знал, что дает, и рассчитывал, что Андрей пронесет этот маяк в «Крылья» и тот окажется в комнате Светланы Тумановой.
— Вы несете какую-то нелогичную чушь, — холодно сказал Кирилл. — Меня никто не убедит даже в том, что это маяк, а уж остальные ваши выкладки вообще не выдерживают никакой критики.
— Елисеев, прояви, — скомандовал Ефремов с видом мученика, которому приходится объяснять элементарные вещи идиотам.
Я проявил вложенные заклинания, и Лазаревы убедились, что перед ними действительно маяк.
— Вчера ночью по этому маяку неустановленное лицо или лица проникло в ваш дом, — добил их Ефремов. — Валерия Дмитриевна, скорее всего, услышала, что кто-то есть в комнате сына, и решила проверить. Злоумышленник отправил в нее паралич и ушел порталом.
Старшие Лазаревы переглянулись, младший упорно смотрел в пол и выглядел так, как будто собирался разреветься. Возможно, дошло, что его мать погибла из-за его глупости.
— То есть она упала на стол под параличом? — уточнил Лазарев-старший.
— Именно, — довольно подтвердил Ефремов. — Злоумышленник не планировал ее убивать. Он вообще не собирался привлекать внимания. Наверняка обнаружил, что попал не туда, куда хотел, и собирался уйти. И мы возвращаемся опять к тому, кто дал этот портальный маяк вашему внуку.
— Сысоев, — глухо сказал Андрей.
— Но мы не враждуем с Сысоевыми, — сказал Андрей Кириллович.
— Не враждовали, — поправил его Кирилл. — Потому что вторжение в наш дом и убийство моей жены им с рук не сойдет. Они первыми объявили нам войну.
— Но это не так, — поморщился Андрей. — Я не должен был оставлять подвеску здесь, мы договаривались, что я пронесу ее в школу.
— Почему ты?
— Потому что Сысоева очень тщательно обыскивали, и он боялся… — тут Андрей замолк, сообразив, что приятель его знатно подставил.
— Что маяк обнаружат, — закончил за него Кирилл. — Андрей, в твоем возрасте пора задумываться о последствиях того, что ты делаешь. Если Сысоев был уверен, что у него будут неприятности при попытке пронести какой-то предмет в школу, помогая ему, ты автоматически принимаешь эти неприятности на себя.