Суббота навсегда
Шрифт:
— Позволю себе заметить вашему преосвященству, что, называя сию особу моей дочерью, монсеньор несколько забегает вперед Высочайшего решения, которое еще только должно последовать на сей счет.
— Сын мой, Церковь умеет читать в сердцах, даже если это сердца святых помазанников Божиих.
— Могу ли я узнать, в чем, кроме очевидного, повинна эта заблудшая овца?
— Ваш недостойный сын обвиняет ее в наслании на него злых чар, отчего, по его словам, он утратил способность к соитию, а позднее и совсем лишился мужского естества.
— В наслании на него злых чар? Да это колдунья все. С которой
Пираниа вспыхнул.
— Решать это не в компетенции светской власти. Поругание Господа — не воровство топора. Светочи нашего ордена, и те порою искали и не находили ответа.
— Мне не вполне понятен гнев вашего преосвященства. Как известно, миряне участвуют в церковных судах с немалой пользой для последних. Если вашему преосвященству угодно видеть и без того опозоренную Констанцию в санбенито, то, боюсь, ни Фома Аквинский, ни Альберт Великий тут ни при чем.
— Что вы этим хотите сказать, мой сын? Это дерзкие слова, и как бы за ними не скрывались еще более дерзкие мысли… нет, я еще не кончил, — его инквизиторское священство словно оттолкнул ладонью невидимый шар в направлении коррехидора, открывшего было рот с тем, чтобы что-то возразить. — Мне угодно переговорить с ее светлостью, сеньорой супругой. Нелишне довести до сведения ее светлости, что сын ее давеча отвечал на вопросы судьи под пыткой умеренной тяжести. А еще ранее своею волею и безо всякого воздействия на его члены пыточных орудий показал на удочеренную вашей светлостью особу как на виновницу его околдования. Не пожелает ли ее светлость что-нибудь добавить к этому. Со своей стороны суд не исключает, что грех дона Эдмондо еще как нежный плод — вытравляем; что обвиняемый еще не закоснел в нем и Церкви будет довольно церковного покаяния.
— Ваше инквизиторское священство под церковным покаянием имеет в виду наложение денежного штрафа в пользу церкви?
— В том числе, сыне, в том числе. Церкви или ордена. К счастью, за кавалера есть кому платить. А учиненное им над Видриерой — за это кавалеру придется держать ответ перед светской властью. Вот когда вся Испания затаит дыхание: коррехидор Толедский карает убийцу-сына. Тяжка десница грозного судьи, ведь жертвою пал — speciosa miracula — Страж Альбы. Какая утрата для народа Божьего! Против альбигойцев, нашедших убежище под нашим католическим небом, королевский совет наконец решил принять меры, на чем давно настаивала Святая Инквизиция. По причине тяжбы с Францией оказывать покровительство оскорбляющим Господа! Не есть ли сие ослепление, насылаемое дьяволом?
Как ловкий игрок жертвует одной ценной фигурой ради другой, ценнейшей, так и верховный инквизитор счел за лучшее «пожертвовать жертвой» — которая к тому же не от сердца, даром что сын. Зато — тут Пираньев подбородок контрфорсом выдвинулся, словно от вибрации мысли, — ее светлость сеньора супруга, невзирая на новохристианское свое происхождение, воспылает, поди, такой ревностью к Господу, что припомнит за падчерицей еще какой-нибудь малефиций.
Пираниа и раньше подозревал, что пригретый его светлостью идальго («ССС») умыкнул дочку своего благодетеля с ведома последнего.
Он пристально смотрел в глаза врагу в ожидании, что в них отразится внутреннее смятение. Не дождешься. Коррехидор ничем не выдал своих чувств, только сказал:
— Мне искренне жаль, что намерение вашего преосвященства встретиться с несчастным отцом не вызвано желанием утешить его, — сделал паузу. — Должен, увы, сообщить, что на madame пало подозрение в связи с процессом cavalier, чьи порочные наклонности она всегда поощряла, втайне разделяя их. По моему приказанию ее светлости запрещено покидать свои покои и у дверей ее спальни неотлучно дежурит аркебузир с полной боевой выкладкой.
Для Пираниа это не явилось неожиданностью.
— Тем более мой долг верховного инквизитора Толедо допросить ее светлость. Мы сделаем это в присутствии вашей светлости.
«Попробовал бы иначе. Все-таки испанцу сказать такое даже в голову бы не пришло. „Тяжба с Францией“». Коррехидор оглянулся в поисках ближайшего колокольчика.
— Хуанито ко мне, — приказал он, не поворачивая головы. Своему же визави заметил, несколько развязно: — Господина зовут дон Хуан, а слугу — дончик Хуанчик, и всех домашних это смешит. А вас?
— Я же не ваш домашний, — отвечал епископ Озмский.
— Да-да, я это упустил из виду. Сейчас ваше преосвященство его увидит. Бесподобен. А главное, всерьез воспринимает свое прозвище.
Дончик Хуанчик при виде верховного инквизитора сдрейфил, вцепился в поднос с писчими принадлежностями, так и продолжавший висеть у него на шее, — вцепился до синевы всех десяти пальцев, на одном из которых уже зажглась одинокая звездочка. В сочетании с его негласными полномочиями и этим вполне зримым брильянтиком школярский прибор на ремне через шею выглядел, как пионерский галстук на тетеньке пионервожатой.
— Пусть ее светлость подготовится к тому, что скоро я ее посещу. Я буду не один… Недавно, — пояснил толедан, — мы с хустисией вошли к ней без доклада и застали барыню в плавании.
Верховный инквизитор кивнул, это совпадало с тем, что он знал со слов альгуасила.
— Ее светлости следует сообщить, что кавалер де Кеведо был подвергнут испытанию тисками. Даже если это и не прольет свет на местонахождение девяноста тысяч…
Дончик Хуанчик неслышно удалился.
— Что ж так? Выходит, пытка не удалась? Ну, точно колдун, — в голосе коррехидора звучало почти не скрываемое злорадство.
Пираниа как будто ничего не замечал.
— Дьявол раскинул сеть и тоже рыбачит, обезьяна проклятая. Но молитвою и крепкою верою превозможем сатанинские козни. Подсудимый, обязанный дыханием жизни вашей светлости, дал истинные показания. Согласно им в Пермафое, в некоем месте, был спрятан труп и тридцать тысяч золотых. Однако стража Святого Трибунала, вступив в это прибежище скверны и греха, нашла взамен человеческих останков, лишь гору битого стекла, — монсеньор перекрестился. Коррехидор сделал то же самое и даже поцеловал на безымянном пальце кольцо с песчинкою от камня, побившего святого Стефана.