Суд Джульетты
Шрифт:
— И отплатила? — поинтересовался Андрей.
— Мои предположения снова оправдались! — воскликнула старуха. — Но об этом чуть позже…
— Вообще-то мы в курсе, — начал было Андрей и тут же замолчал — Аня весьма чувствительно пихнула его ногой. Она очень боялась вспугнуть разговорившуюся старушку.
— После окончания школы я предложила ей поступить в институт. У меня есть кое-какие знакомства в академических кругах. Но Настя решительно отказалась. Она уверяла, что хочет годик-другой поработать, чтобы встать на ноги и не быть мне обузой. Голубку мою сильно угнетало, что
Анна Аркадьевна вытащила из рукава вышитый платочек и тщательно промокнула глаза. Аня и сама чувствовала предательское пощипывание в носу. История бедняжки тронула ее до глубины души.
— С утра она разносила почту, — продолжала старушка. — Днем продавала овощи с лотка, а по вечерам работала официанткой в кафе. И так каждый день, с утра до вечера, без единого выходного. Так много работать грешно. Человек создан, чтобы любить, наслаждаться жизнью, познавать себя, мир… А работать нужно совсем чуть-чуть, только для того, чтобы заработать на хлеб насущный. Я пыталась объяснить ей, но Настя только грустно улыбалась. Сейчас мне кажется, что она знала свое будущее и не суетилась. Потому как верила — все, что ей на роду написано, обязательно исполнится. Другие девушки из кожи вон лезли, чтобы понравиться мужчинам. А она ничего не делала. Просто шла однажды вечером с работы и встретила его.
Разговор постепенно принимал формат женских посиделок. Андрей скорчил трагическую гримасу, чтобы скрыть зевок, и покосился на Анюту. Та глаз не сводила с рассказчицы, будто слышала эту историю впервые.
— Признаюсь, я не сразу сумела в нем разобраться. Он показался мне высокомерным себялюбцем, холодным, расчетливым карьеристом, уверенным в собственной исключительности, а значит, и в безнаказанности. И я подумала: «Он разобьет моей девочке сердце и, не оглядываясь, пройдет по осколкам». Но время показало, что я ошибалась. Он оказался тем мужчиной, о котором мечтает любая, даже самая эмансипированная женщина. Мужчина, который подчиняет женщину себе, лишает ее воли, делает своей рабой и в то же самое время возносит на пьедестал и поклоняется как богине. Вас что-то беспокоит? — обратилась старушка к Ветрову, который что-то уж совсем извертелся.
— Если позволите, я выйду покурить, — извиняющимся тоном промямлил Андрей.
— Курите здесь, — великодушно разрешила Анна Аркадьевна, не подозревая, что повергла Андрея в полное отчаяние.
Но тут ему в голову пришла спасительная мысль.
— Вот незадача, зажигалку в машине оставил, — выкрутился он и решительно встал из-за стола.
Не тут-то было. Старушка царственным жестом усадила его место.
— Сидите, — приказала Анна Аркадьевна и вышла из гостиной.
— Ты чего? — недоуменно спросила Аня.
— Не хочу я в тысячный раз слушать эту романтическую историю, — ответил Андрей.
— По-моему, интересно, — пожала плечами Аня. — Если бы я не знала Мирошникова лично, то по рассказам бабушки точно бы в него влюбилась.
— Да? — оживился Андрей. — А как же Погодин?
— Что-что? — возмущенно переспросила девушка, но
Ветров с удовольствием закурил и стал рассматривать зажигалку. Оригинальная вещица — выполнена в форме кинематографического дядюшки Оскара, к тому же раритетная, если, конечно, не подделка. Андрей где-то читал, что такие сувенирные зажигалки были выпущены фирмой «Ронсон» специально к пятидесятилетию самого главного киношного приза и входили в знаменитые «мешочки с подарками», которые по традиции вручаются всем участникам церемонии.
— …это было новое воплощение прекрасной любви Галатеи и Пигмалиона. Он любил ее, баловал, покупал красивую одежду, дарил дорогие подарки, но в то же время был требователен и строг: заставлял ее учиться, читать книги, изучать историю искусств и заниматься с утра до вечера. Он утверждал, что у Насти огромный артистический талант, и считал, что их ждет великое будущее.
— Настя хотела стать актрисой? — удивилась Аня. Почему-то Мирошников ничего об этом не говорил.
— Да. Точнее, он этого хотел. А она больше всего на свете хотела быть его женой. В тот день, когда он сделал ей предложение, Настя стала самой счастливой девушкой на свете. И я успокоилась. Будет, думала, теперь у Настеньки опора и защита до конца жизни. Только не знала, что конец так близок, — всхлипнула старушка. — Бедная моя девочка! Она так ждала этого дня, а выходит, ждала своей смерти, — заплакала Анна Аркадьевна.
Она снова выудила из рукава платок и шумно высморкалась. Аня тоже украдкой вытирала слезы обрывком салфетки. И только толстокожий Ветров продолжал невозмутимо плести косички из бахромы скатерти.
— Впрочем, это было неизбежно, — решительно заявила Анна Аркадьевна. — И очень символично. История великой любви всегда заканчивается свадьбой. А продолжения у нее быть не должно. Неубранная посуда, грязные пеленки, ссоры из-за мусорного ведра и прочие бытовые подробности здесь неуместны. Эта страшная авария только поставила точку в красивой истории, — подвела она итог и трагически закрыла глаза.
От неожиданности Андрей уронил столбик пепла прямо себе в чашку. Он посмотрел на Аню. Ну да, разве ей до того? Сидит как ни в чем не бывало и хлопает мокрыми ресницами. Андрей деликатно покашлял и спросил:
— Простите, о какой аварии идет речь?
— Они попали в автомобильную аварию. Их мотоцикл на огромной скорости врезался в машину, которую вынесло на встречную полосу. Муж Насти погиб на месте, а она сама умерла чуть позже в госпитале. Я даже не смогла попрощаться с моей бедной девочкой — сама в это время лежала в больнице.
Тут уже и практикантка переполошилась и озадаченно уставилась на Андрея.
— А вы ничего не путаете? — осторожно спросила Аня.
— Я никогда и ничего не путаю, деточка, — надменно ответила старушка. — И потом, у меня сохранилась газетная вырезка. Если хотите, я могу ее для вас найти.
— Постойте. — Аня, кажется, начала понимать, в чем дело. — Это он? — Она достала из папки вырезанную из журнала фотографию Мирошникова.
Анна Аркадьевна нацепила очки и внимательно посмотрела снимок.