Суд времени. Выпуски № 01-11
Шрифт:
Сванидзе:Это справедливо, Варенников членом ГКЧП формально не был.
Кургинян:Да, так за что был арестован Варенников, по какой статье? Если Сергей Александрович не знает, я скажу, что по 64-й, и конкретно, по заговору с целью захвата власти.
Филатов:Но он не был в составе ГКЧП.
Кургинян:Он был оправдан, оправдан, значит, заговора нет, а путч есть.
Сванидзе:Спасибо. Время именно этого эпизода истекло. Сергей Ервандович, Вы можете теперь свой тезис довести до сведения суда и наших телезрителей и опросить своего свидетеля.
Кургинян:Анатолий
1967-й год, путч «черных полковников». Все ведущие политики, включая премьер-министра, были арестованы и помещены в одиночные камеры. Число жертв — 8000 человек.
1973-й год, Пиночет. Речь шла не об обычном мятеже гарнизонного типа, а об отлично спланированной военной операции. Атаки шли с привлечением авиации, артиллерии и пехоты. Путчистами были заняты все государственные здания. Офицеры, отказавшиеся поддержать путч, расстреляны. Глава государства, сохранивший верность конституции, или убит, или застрелился. Данные о количестве жертв: убито 20 000 человек, 30 000 подверглись пыткам, 20 000 — уже в первые дни. Теперь я хочу спросить свидетеля, Александра Владимировича Руцкого, профессионального военного: является ли ГКЧП путчем, копирующим эти, приведенные мною только что и прекрасно известные путчистам, чужие технологии?
Александр Руцкой, в 1991 г. — вице-президент РФ:Ну, начнем по порядку. Во-первых, назвать это путчем ну при всем желании никак не представляется возможным. Подтверждение — несостоявшийся суд. Все было сделано, и я в курсе дела, как это делалось, чтобы не допустить судебное разбирательство. Либо при судебном разбирательстве всплывали все нюансы, о которых сегодня молчат и тогда молчали тем более. Поэтому было принято решение амнистировать. Один из них, Варенников, который отказался, поступил, скажем, более честно по отношению к своей присяге, которую он давал на верность служения Советскому Союзу, он отказался, чтобы довести это дело до конца, и не сомневаясь в том, что судом будет оправдан. Никакого, еще раз говорю, путча не было. Была попытка остановить развал великой советской державы, которую создавала, кстати, не советская власть, а создавали наши предки, Российская империя, а вот благодаря пятым колоннам она постепенно, постепенно разваливалась и сжималась, как шагреневая кожа. Вот ошибка со стороны ГКЧП была допущена, да, это надо признать…
Сванидзе:Время истекло, Александр Владимирович.
Руцкой:…потому что того же Горбачева можно было убрать решением Съезда народных депутатов. Надо было идти законодательным путем, но было принято такое решение.
Сванидзе:Спасибо, Александр Владимирович, время истекло. Прошу Вас, Леонид Михайлович, Ваш вопрос свидетелю защиты.
Млечин:Вы,
Руцкой:Не надо мне рассказывать историю, я не менее грамотен, чем Вы.
Млечин:Скажите, Александр Владимирович, а Вы-то что здесь делаете?
Руцкой:Где?
Млечин:Вот здесь, вот на той стороне. Ведь весь мир знает Вас как человека, стоявшего рядом с Ельциным на танке, как человека, который клеймил путч, как человека, который во главе вооруженных автоматчиков поехал выручать Горбачева в Форос, и тогда, мне кажется, Вы знали, что это — путч, и тогда Вы говорили, что это — вооруженный мятеж, что это люди хотят разрушить нашу страну.
Руцкой:Можно ответить?
Млечин:Боже мой, в советские времена, мне кажется, ну мы с Вами это помним хорошо, там, наверное, ужасные вещи о Вас бы говорили: ревизионист, ренегат, перебежчик.
Руцкой:Начнем по порядку. Господин Млечин начитался различного рода романтических произведений, которые писали и продолжают писать, не имея абсолютно никакого представления о тех событиях, которые происходили в 91-м году.
Сванидзе:Нет, Александр Владимирович, позвольте, может он не имеет представления о тех событиях, хотя я думаю, что имеет…
Руцкой:Да, поэтому я хочу…
Сванидзе:Секундочку, извините. Но факт, который он привел, соответствует действительности. Вы тогда руководили обороной Белого дома от ГКЧП.
Руцкой:Сейчас, минуточку, начнем по порядку. Во-первых, я никогда на танке вместе с Ельциным не стоял. Вы ни одной фотографии не покажете, потому что этого не было. Второе…
Млечин:Нет, Вы там радостно стоите рядом с ним на фотографиях, ну может не на танке, где-то еще…
Руцкой:Минуточку. Я отвечаю на Ваши вопросы, я же Вас не перебивал.
Кургинян:Я все-таки прошу, чтобы это не превращали в свару на коммунальной кухне.
Сванидзе:Прошу Вас.
Руцкой:Я же Вас не перебивал.
Сванидзе:Пока что коммунальной кухни нет, это все содержательный разговор.
Кургинян:Пока что еще индивидуальная кухня господина Млечина.
Руцкой:Второе. Я был должностное лицо, согласно Конституции РСФСР, вице-президентом. Мое место было, разумеется, там, где находился президент. Что касается моего полета в Форос, для того чтобы привезти Горбачева сюда, назад в Москву. Во-первых, я единственный, который могу подтвердить, что Горбачева никто не арестовывал. И это решение было принято мною лететь в Форос…
Сванидзе:Добавляю 30 секунд.
Руцкой:Я его доложил Борису Николаевичу, Борис Николаевич согласился, потому что Горбачев должен был быть в Москве, либо это могло принять совершенно другой оборот. Как я это делал, это другой вопрос, и каким образом доставил сюда Горбачева, в Москву. Но свою позицию я никогда не менял. И Борису Николаевичу, и на пресс-конференциях я везде говорил, что арестованы так называемые ГКЧПисты зря, достаточно было подписки о невыезде. И дальше вести следствие, почему это произошло.