Суд времени. Выпуски № 23-34
Шрифт:
Сванидзе:Начинаем второй день слушаний по личности Льва Троцкого. Вопрос сторонам: в чем природа конфликта Сталина и Троцкого?
Пожалуйста, сторона защиты, Леонид Михайлович, Вам слово.
Млечин:Троцкий писал когда-то, что если бы в Петрограде 25 октября 1917 года не было ни Ленина, ни его, то переворот бы не состоялся. Это правда. Очень многие люди пытались понять — историки и руководители «Белого» движения — почему Белая армия проиграла. В которой было так много профессиональных офицеров. И среди всех причин никогда не возникала чисто личная, человеческая. Один историк её очень хорошо
Победа оказалась на стороне Красной Армии, которую Троцкий создал с нуля. Не будучи военным профессионалом, он принял абсолютно правильное решение — ставка на военных профессионалов, ставка на офицеров. И вот здесь он столкнулся со Сталиным. Сталин, отправленный в Царицын, ныне Волгоград, должен был заниматься мобилизацией трудовых ресурсов, он был чрезвычайным уполномоченным по хлебу, он должен был забрать у крестьянина хлеб и отправить его в Москву. И вот здесь Сталин, тогда ещё никому не известный, практически не известный стране, вдруг почувствовал себя полным хозяином. Он захотел руководить не только заготовкой хлеба, но и военным делом. А там были военные профессионалы, там был генерал Снесарев — знаменитый, военный теоретик, блистательный генерал. Но генерал, царский генерал, он не понравился Сталину — он отстранил его. Он пытался руководить округом сам. Он пытался командовать там сам.
И нашлись люди, которые его поддержали. Это те, кто потом станет во главе Красной Армии и в 1941 году чуть не приведёт её к катастрофе. Это Ворошилов, Будённый, Щаденко, Кулик — вот эта группа, которая в Царицыне присоединится к Сталину.
У него возникли споры с Троцким, потому что Троцкий требовал военной дисциплины. У него возникли споры с главкомом Каменевым, потому что Каменев Сергей Сергеевич, бывший полковник царской армии, требовал военной дисциплины. Из-за отсутствия военной дисциплины была проиграна битва за Польшу. Потому что главком приказал Первую Конную перебросить под Варшаву для того, чтобы поддержать армию Тухачевского, а Сталин не хотел. Сталин хотел взять Львов, чтоб доложить, что это он взял Львов. Ни Львов они не взяли, и битву под Варшавой потеряли.
Неудивительно, что Троцкий столкнулся со Сталиным. Потому что Сталину поперек горла была популярность Троцкого. Мы даже себе сейчас представить не можем, что в какие-то времена каждое политическое занятие во всех частях Красной Армии, начиналось с темы «Товарищ Троцкий — вождь и создатель Красной Армии». И что комсомольские поэты писали:
«Я грудь распахнул бы матроски И крикнул: Да здравствует Троцкий».Такова была популярность этого человека. А Сталина в стране не знали.
Если можно, я хотел бы продолжить эту беседу с Зорей Леонидовной Серебряковой, доктором исторических наук, нашим замечательным историком.
Зоря Леонидовна, с Вашей точки зрения — я, может быть, был слишком эмоционален — в чем природа конфликта между Троцким и Сталиным?
Серебрякова:Вы знаете, мне кажется, что конфликт — это, во-первых, и человеческие качества. Я росла в доме, где к Троцкому относился мой отец — вот они вместе в машине, это случайно фотография сохранилась в одном из журналов наших — как секретарь ЦК, как член Реввоенсовета…
Млечин:Это Ваш отец, я просто напомню, Леонид Петрович Серебряков.
Серебрякова:Леонид
Млечин:Прошу прощения, мы можем посмотреть. Это доказательство присутствует, если я не ошибаюсь. Да?
Материалы по делу.
Из письма Льва Троцкого секретарю президиума ВЦИК и члену Реввоенсовета Южного фронта Леониду Серебрякову:
«Дорогой Леонид Петрович, на объединённом заседании Политбюро и Президиума ЦКК т. Сталин среди многих других фантастических утверждений — под стенограмму — рассказал, будто во время его работы вместе с Вами на Южном фронте я явился на Южный фронт всего один раз, крадучись, на полчаса, в автомобиле с женой. Я прервал Сталина возгласом в том смысле, что его рассказ представляет чистейший вздор…
1) Никогда я женой не бывал на фронте.
2) Никогда никто не запрещал мне ездить на Южный фронт.
3) Поездной журнал свидетельствует, что я провёл на Южном фронте не полчаса, а ряд недель и месяцев. Об этом же свидетельствует поездная газета „В пути“.
4) Но если принять на минуту нелепую сталинскую версию насчёт того, что я, ввиду чьего-то запрета, приехал на Южный фронт крадучись, на полчаса, ночью, то остаётся спросить: от кого же я скрывался. Маршрут моего поезда был известен в Москве с полной точностью. Только человек, насквозь отравленный злопыхательством, может договориться до таких бессмыслиц, которые в себе самих заключают своё опровержение.
С коммунистическим приветом, Л. Троцкий».
Млечин:Зоря Леонидовна, а зачем Сталин всё это придумывал?
Серебрякова:Это метод Сталина был — ложь, клевета чудовищная — это именно тот страшный метод, каким он орудовал совершенно беззастенчиво. Ведь в 1927 году еще многие помнили, кто был на фронте постоянно. Даже на съездах партии…
Сванидзе:Время.
Серебрякова:…Троцкого не было, потому что он был на фронте. И вдруг: крадучись, один раз, на полчаса…
Млечин:Зоря Леонидовна, а в чем-то Сталин преуспел?
Сванидзе:Время, Леонид Михайлович.
Серебрякова:Вот именно преуспел в беззастенчивой клевете. Они как люди были совершенно разные. Троцкий много писал и никогда, во всяком случае, я не знаю случая, когда его можно было бы обвинить в клевете.
Сванидзе:Спасибо.
Млечин:Спасибо.
Серебрякова:Это вот человеческое развитие.
Сванидзе:Спасибо. Прошу Вас, Сергей Ервандович, Ваш вопрос свидетелю защиты.
Кургинян:И все-таки, в чем природа конфликта?
Серебрякова:Они были совершенно разные в подходе к революции. Троцкий, безусловно, был революционер, убежденный в этом, и тут нет для меня никаких сомнений, а Сталин — это враг революции. Враг, и к тому же доказательство того, что он не просто по человеческим качествам, ему все было совершенно безразлично — будущее человечества и России в том числе, о чем не говорилось.