Суд времени. Выпуски № 35-46
Шрифт:
Млечин:Вот теперь давайте еще более свежую цифру, тут 70-е годы. Доказательство № 39.
Материалы по делу.
Из книги Николая Рыжкова «Десять лет великих потрясений»: «С 1986 по 1989 год вся безвозмездная помощь зарубежным странам составила около 60 млрд. инвалютных рублей, то есть 1,1% валового национального продукта. 22 миллиарда из них съела Куба. Конечно, в первую очередь здесь преследовалась политическая цель…»
Млечин:Теперь по поводу того, что и как, вот я бы хотел сейчас задать Вам этот вопрос, Вы полагаете,
Материалы по делу.
Из книги Карена Брутенца «Тридцать лет на старой площади»: «Кубинское вмешательство не было согласовано с Москвой. Кубинская акция представлялась Москве излишне радикальной, если не отдающей авантюризмом, опасной и для самой Кубы. По решению Политбюро даже была отправлена Кастро телеграмма с рекомендацией воздержаться от таких рискованных действий, но она пришла в Гавану, когда самолеты с кубинскими войсками уже летели над Атлантическим океаном. Советское руководство раздражало и даже тревожило „непослушание“ кубинцев».
Млечин:О наших интересах ни слова. Карен Брутенц в ту пору был заместителем заведующего Международным отделом ЦК КПСС и ведал Латинской Америкой. Ещё одно не менее компетентное свидетельство № 34.
Материалы по делу.
Из книги Георгия Корниенко «Холодная война. Свидетельство её участника»: «Постоянно говорилось о нашем интернациональном долге, но это не означало, что наше собственное все большее вовлечение в гражданскую войну в Анголе — в виде поставок оружия и посылки военных специалистов — отвечало государственным интересам Советского Союза».
Млечин:Корниенко долгие годы был первым заместителем министра иностранных дел СССР, первым замом Громыко — человека, которого обычно считают ястребом. Итак, вмешательство кубинцев в Африке не отвечало национально-государственным интересам Советского Союза. А теперь как они с нами себя вели, и это последнее. № 29.
Материалы по делу.
Из книги Карена Брутенца «Тридцать лет на старой площади»: «Главным для Рауля Кастро было добиться, чтобы СССР взял на себя снабжение кубинских частей в Анголе продовольствием и имуществом (это стало ещё одним звеном в нашем незапланированном и непродуманном „вползании“ в ангольские дела), а также компенсировал перебрасываемое с Кубы оружие. Запомнилась беседа весело-ироничным и несколько развязанным тоном Рауля Кастро. То и дело он напевал некогда весьма известную песенку „Москва-Пекин“, служившей своего рода гимном нерушимой советско-китайской дружбы. Учитывая враждебный характер отношений СССР и Китая в то время, это звучало более чем неделикатно, если не издевательски».
Млечин:Я привел слова ведь не диссидентов каких-то и даже не нашего брата журналиста, а исключительно политических деятелей того времени. То есть и они фактически были против! Шелест — член Политбюро, Рыжков — член Политбюро. Андропов — Генеральный секретарь. Два зам. зав. отделов ЦК КПСС. То есть они сами понимали, что действуют во вред, фактически, но не могут вырваться из этого, по пути, по которому
Теперман:В отношении Шелеста. Это все было написано, когда его сняли со всех постов…
Млечин:Это дневник…
Теперман:…и он уже, естественно, не одобрял политику, хотя, конечно, в открытой оппозиции не находился.
Млечин:Я, как почти биограф Шелеста, — это его дневник. Он по дням записывал. Я видел этот дневник, он есть, это реальность, это не придумка.
Кургинян:Рыжков — тоже дневник?
Млечин:Нет, Рыжков — книжка. Если Вы сомневаетесь в показаниях Николая Ивановича Рыжкова, то можно к нему обратиться.
Кургинян:Не в показаниях. Вас спрашивают, в каком году написана эта книга?
Велехов:Он до сих пор член Коммунистической партии!
Кургинян:В каком году написана?
Велехов:Остался прежних взглядов.
Кургинян:Вы считаете, что я член Коммунистической партии?
Млечин:А что, Вы не доверяете Николаю Ивановичу Рыжкову?
Кургинян:Я не говорю, доверяю ли Николаю Ивановичу Рыжкову, я спрашиваю — когда это написано?
Млечин:Это написано, книжечка-то у него замечательная, в 1995 году.
Кургинян:Да. Вот давайте это и зафиксируем.
Млечин:А что, Николай Иванович, Вы считаете, что он врет, что ль?
Велехов:Да, но цифры то он приводит с 1986 по 1989 год — 22 миллиарда долларов!
Млечин:Если кто-то и знает цифры, то это Председатель Совета Министров Николай Иванович Рыжков!
Сванидзе:Спасибо, господа.
Велехов:/…/ собственную страну!
Кургинян:Что мы получали взамен? Причем тут эти данные?
Велехов:Взамен? Взамен мы получали сахар по завышенным в 3 раза ценам. И мне удивительно слушать экономиста…
Кургинян:Только сахар?! Мы цитрусовые не получали и так далее?
Велехов:Разрешите сказать. Мне удивительно слышать от экономиста, который отлично знает, что мировой рынок сахара перенасыщен. И поэтому, этот рынок квотируется. Мы покупали сахар у Кубы, хотя могли покупать его на порядок дешевле у других стран. И совершенно тут не при чём сахарная свекла, из которой вообще не нужно делать сахара.
Сванидзе:Спасибо.
Теперман:Вот тут я с вами полностью согласен, что не нужно делать.
Сванидзе:Спасибо, спасибо. Прошу Вас, Леонид Михайлович, Ваш тезис, Ваш свидетель.
Млечин:Вообще-то это, конечно, очень серьезный вопрос. Потому что, если ты обзаводишься союзником, то это дело в принципе хорошее. Вопрос состоит только в том, в чем он тебе союзник? Для чего тебе нужен союзник? И что союзник хочет от тебя? И вот в истории холодной войны, самое поразительное, часто бывало, что хвост крутил собакой. Что тот, кто называл тебя союзником, не ты его использовал, а он тебя использовал в тех делах, которые тебе крайне бы не нравились. Я сейчас объясню, что я имею в виду.