Суд времени. Выпуски № 35-46

Млечин Леонид Михайлович

Сергей Ервандович, прошу Вас, Вам слово.

Кургинян:Никоим образом не призываю к бездумной гонке вооружений, я всё-таки хотел бы, чтобы на вопрос о том, каково состояние дел, каковы тренды и как мы смотрим на военно-промышленный комплекс с учетом этих трендов, и всего происходящего в целом, ответили мои эксперты, Игорь Коротченко, Алексей Байков и Арсений Ермолов. Пожалуйста.

Коротченко:Современное состояние оборонно-промышленного комплекса России — оно неоднозначно. Неоднозначно, в силу того, что за прошедшее время не все отрасли прошли вот этот сложный этап одинаково. Те, кто мог поставлять оружие на Запад, в том числе на экспорт, они находятся в хорошем состоянии. Это, конечно, сегодня авиация, это ПВО — вот эти сегменты выглядят очень хорошо. Мы

пошли на то, чтобы создать крупные интегрированные холдинги в системе оборонно-промышленного комплекса. Прежде всего, конечно, это концерн ПВО «Алмаз-Антей», который сосредоточил всю гамму разработки производства современных средств ПВО-ПРО. Это холдинговая компания «Сухой», которая вошла в более крупный холдинг «Объединенная авиастроительная корпорация». Мы создали «Объединенную судостроительную корпорацию». И, наконец, пошли на то, чтобы в каждом сегменте этих крупных холдингов развернуть мощные кусты производства для гражданской промышленности. Идет диверсификация. Например, самолет «Суперджет» — это попытка прорваться на западный авиационный рынок наряду с поставками боевых истребителей. Система цифрового телевидения и система контроля воздушного пространства, управления воздушным движением — это тот сегмент, который мы развиваем в концерне ПВО «Алмаз-Антей» наряду с разработкой боевых комплексов.

Но есть отрасли, которые находятся в очень плохом состоянии — это боеприпасная отрасль, она фактически лежит. Это отрасль спецхимии порохов, других сложных изделий, которые обеспечивают нам промышленность боеприпасов.

Поэтому ситуация сегодня неоднозначна. И в этих условиях нам важно сохранить самостоятельную компетенцию в области производства основных систем вооружения, чтобы не попасть в военно-техническую зависимость.

Очевидно, что нынешний оборонно-промышленный комплекс — абсолютно он рыночный, действует в рыночной ситуации, ситуации конкуренции, как на внешнем, так и на внутреннем рынках. В этих условиях этот высокотехнологичный кластер российского машиностроения, который единственный дает нам экспортные поступления в объеме порядка 10 млрд долларов за счет продажи нашего оружия за рубеж.

Поэтому сегодняшний оборонно-промышленный комплекс он абсолютно необходим для интересов обороноспособности страны и динамичного развития России вперед.

И на что ещё хочу обратить внимание. Смотрите, как только у нас возникли внешнеполитические осложнения с Западом, когда мы видим, что в ЕвроПРО возможно нас не примут, а сенат и конгресс США, возможно, не будут ратифицировать договор по СНВ, тут же наши лидеры заявили, что в качестве мер ответа мы можем снова пойти на то, чтобы развернуть производство ударных систем вооружений, чтобы нивелировать те угрозы, которые будут нам грозить в случае, если Запад пойдет на новую гонку вооружений. Поэтому, это абсолютно естественная реакция опоры на оборонный комплекс. Сегодня идут впереди высокотехнологичные войны, противостоять этим угрозам мы можем только за счет оборонно-промышленного комплекса.

Сванидзе:Время.

Кургинян:Я отдам по 30 секунд еще. Можно еще 2 моим экспертам.

Сванидзе:Хорошо. По 30 секунд.

Кургинян:Скажите, пожалуйста, наш сегодняшний военно-промышленный комплекс опирается на советское военно-промышленное наследство?

Байков:Безусловно. В чем проблема нашего военно-промышленного комплекса?

Сванидзе:Коротенько. О проблемах коротенько, если можно.

Байков:С одной стороны он сохраняет советский каркас, а с другой стороны они уже успели выучить кое-какие методы западных коллег и поэтому идет искусственное надувание стоимости поставляемых изделий — то, чем славился, как раз, американский военно-промышленный комплекс.

Кургинян: «Локхид». В основном, «Локхид». Да, пожалуйста.

Ермолов:Здесь в процессе вчерашних и предыдущих заседаний всплывало две темы. Первая — это лоббирование, и вторая — это рыночная экономика против плановой экономики. Вот они очень интересным образом пересекаются. Дело в том, что когда в Советском Союзе было лоббирование плановой экономики, речь шла о Ленинской премии, речь

шла об очередном ордене. Вот что делилось. Накал страстей был, но это был один накал страстей. А сейчас речь идет о миллиардах долларов, которые делятся. И лоббирование в этих условиях — это куда более опасная штука. И мне кажется, что сейчас главная проблема нашего ВПК собственно в чем, собственно, состоит? Мы тратим на него всё больше и больше денег и не получаем от него отдачи достаточно. Расходы растут, производство военной техники растет значительно медленнее. И причина, мне кажется, в том, что управление не налажено нашим оборонно-промышленным комплексом. В таком случае нам надо возвращаться к старым отлаженным, проверенным методам.

Сванидзе:30-х годов, я Вас правильно понял?

Ермолов:А почему обязательно 30-х? Более широко…

Сванидзе:А каких? Что Вы имеете в виду под старыми методами?

Ермолов:Под старыми проверенными методами? Думаю, 50-х годов лучше бы подошло.

Сванидзе:Спасибо. Уважаемый Виталий Васильевич, Вы в праве сами задать вопросы оппонентам или предоставить это, я думаю, что мы с вами в связи с исключительностью ситуации, связанной с отсутствием Леонида Михайловича Млечина, разрешим Вам предоставить право задавать вопрос кому-то из своих коллег. Ваш Выбор?

Шлыков:Да, я предоставляю коллеге.

Сванидзе:Хорошо. Пожалуйста, прошу Вас. Вопрос задаёт Игорь Николаевич Острецов.

Острецов:Не страшно ли нам, что у Штатов такой большой бюджет, а у Китая такой маленький? Вот я и хочу спросить: не страшно ли вам, что у Китая такой маленький бюджет? Вот американцам это очень страшно, потому что сегодня основные угрозы — это не то вот, о чем вы все говорите — это всё глупости. Это никому не надо. Потому что китайцы на 100% понимают, что вопрос будет решен с помощью предложения, которое сделал самый великий человек второй половины XX века, это Сахаров. Он сказал: ничего не надо! И то, что мы гнали гонку вооружений и во второй половине века — это глупость.

Коротченко:Зачем тогда Китай строит пять авианосцев сегодня? Объясните мне.

Сванидзе:Секундочку, позвольте вопрос задать.

Острецов:Самое главное то, что у Китая очень маленький бюджет. Это для отвода глаз. Я вам приведу просто одну цитату Харитона: «Многие помнят недавние драматические коллизии в связи с провозглашенной в 1983 году президентом США Рейганом так называемой „Стратегической оборонной инициативой“».

Сванидзе:Харитон, я просто поясню, кто такой Харитон. Харитон это один из наших величайших физиков-ядерщиков второй половины XX века.

Острецов:Это точно.

Сванидзе:Один из создателей ядерной и водородной бомбы.

Острецов:Да. «Только теперь появились признания бывших высокопоставленных должностных лиц США. Что это было сознательно запущенной грандиозной дезинформацией. Целью её было склонить нашу страну к бессмысленным затратам в десятки миллиардов долларов. Министр обороны США того периода Уайнбергер недавно заявил в связи с этим, что обман противника — вещь естественная. И добавил: вы всегда работаете на обман, вы всегда стараетесь практиковать дезинформацию, всегда стараетесь ввести противника в заблуждение, чтобы быть уверенным, что реальная информация ему не известна».

И реальная информация вам не известна! Потому что основные вещи, как будут решаться вопросы в предстоящее время… Времени осталось мало. Я говорю: буквально три года максимум. Я знаю, что я говорю. И молодежь, которая здесь сидит, будет харкать кровью именно из-за вашей политики дурацкого наращивания обычных вооружений.

Байков:Извините, пожалуйста, Вы не страдаете «китайским синдромом»?

Сванидзе:Секундочку, секундочку.

Острецов:Вы сегодня находитесь в такой позиции, как Ворошилов против Тухачевского перед началом войны. Вы собираетесь скакать на кобылах, говоря о том, что самое главное это конница. А надо было тогда строить танки.