Судьба королевских волчат
Шрифт:
— Я немедленно исправлю эту оплошность, — улыбнулся Киринн уже именно Мидиру.
Смотреть ему в глаза отчего-то вдруг стало очень неловко. Мидир осознавал, что Киринн видит его и говорит с ним, волчонком Джаретта Великолепного, вторым принцем, однако, неловкость не проходила. Как будто слова предназначались кому-то еще. Как будто сказать их Киринн хотел не ему. Как будто у него был еще кто-то столь же великолепный и необходимый!
Мидир насупился, заранее возревновав, и поспешил перевести любые мысли на нужный лад.
— Ты скажи Мэрвину про светляк с водой,
Вышло как-то глупо и по-детски, Мидир страдальчески вздохнул.
— Боюсь, что да, мне наш уважаемый наследник не поверит еще пуще, — вздохнул Киринн. — Я даже не свидетель. К тому же, для серьезного разговора у меня нет ничего доказательного. Кроме безосновательных и нелепых подозрений, — он нахмурился.
— Так любит говорит отец, — вспомнил Мидир.
— И он прав. Страшно подумать, к чему излишне живое воображение может привести. Правда, к чему это может не привести, выходит еще хлеще. А уж доверять тому, кому не стоит доверять… Видно, надо попробовать обратиться к тому, кто вне границ и правил.
— Это ты опять с кем сейчас говорил? — всплеснул руками Мидир. — Когда у тебя есть я? И все мое принципиальное… принцевское… принцевое… Королевское внимание?!
— О, вы успели стать королем, мой принц? — Киринн говорил как-то сдавленно, будто горло перехватывало.
Мидир прищурился недоверчиво.
— Станешь тут! Чтобы все меня слушали! И не говорили сами с собой… сами в себе… сами по себе…
Киринн гулко кашлянул.
— Ну вот это вот, что ты сейчас делал! — Мидир отчаялся объяснить и ткнул Киринна в лоб.
— Я понял, понял, — опять кашлянул, не выдержал и рассмеялся. Гулко, весело.
Мидир оторопело вгляделся в чужое лицо так близко, приложил руку к нагруднику, но наконец перестал сомневаться в чужой искренности и засмеялся в ответ.
Глава 7. Забота серебряного принца
Мидир негодовал. Нет, мама и правда вновь окутала его заботой. Но брат, после длинной и нудной выволочки, задирал нос и совершенно перестал общаться. Киринна опять отправят в патрули, несмотря на то что второй принц всячески объяснял первому, что это глупо и не-ра-ци-о-наль-но! Даже новое длинное слово ради убедительности припомнил!
Мидир пнул воздух, взметнув по коридору пыль: Киринн тоже хорош! Вместо того, чтобы провести хоть полдня, отпущенные ему Мэрвином, с ним, Мидиром, тот скрылся где-то в замке. И как Мидир не выслушивал взрослого, ухо улавливало только какой-то мерзкий шепот или шорох. Радовало, конечно, что Киринн не бросил Мидира. Огорчало, что уезжать ему предстояло спустя сутки. Киринн появился сразу у ворот, чуть бледнее, чем обычно, но довольный настолько, насколько довольным его Мидир вообще не помнил.
И самое обидное, с самим Мидиром это было не связано никак!
Волчонок зарычал на каменную голову, безучастную к тревогам почти взрослых принцев, опять пнул воздух и отправился развлекаться на внутренний двор. Поговаривали, что там можно увидеть тень неуловимого Нуаду, если не моргать и ровно в полночь
День состоял из сплошных разочарований, а потом еще Мидира выловил брат и загнал-таки на занятия, что сделало окончательно ужасными остаток дня и целый вечер.
К ночи Мидир был готов сам стать призраком вроде Нуаду, только чтобы от него отстали с этими мерзкими, длиннющими, отвратительно ветвистыми генеалогиями Дома Леса, переплетающимися не хуже его корней.
Вдобавок, советник будто задался целью сегодня допечь второго принца. А ведь обычно старался не замечать! Присутствовал на всех уроках, подпирал стену, беседовал с учителями, не упуская шанса объяснить каждому, что за Мидиром нынче глаз да глаз, а то исчезать наловчился из-за замкнутых стен и поднятого моста…
Мидир кипел, варился, перекипал, остывал и начинал заново — слова у советника, кажется, вовсе не заканчивались. А может, он придержал их все как раз для сегодняшнего дня.
Старый волк наблюдал, Мидир мечтал остаться в одиночестве, учителя нервничали от соседства с помощником Джаретта Великолепного, а сам советник бесконечно раздражался на все. Одним словом, все изнывали.
Едва закончился последний урок, Мидир вскочил с места и рванул в дверной проем раньше, чем кто-то успел бы даже «ам» произнести! Пробежаться по галерее было сущим удовольствием после сидячего дня и заунывных взрослых речей, темные коридоры знакомо вспыхивали магическими светляками, поэтому Мидир решил прогуляться.
Он уже очень давно не осматривал свои владения!
В основном, конечно, потому что Киринн уехал, а обходить длинные коридоры пешком, вместо того чтобы восседать на широких плечах и вести беседу, было слишком скучно.
Сегодня, впрочем, скучного было через край, и оно было по-настоящему скучным! По сравнению с ним любая пустынная галерея становилась настоящей развлекательной комнатой.
Мидир пробежался, прошелся, опять пробежался, поднялся на башню, вздохнул, оглядев другую сквозь пространство-пропасть. Был бы там хоть какой хиленький мостик, второй принц обязательно бы пробежался туда-сюда, а так… Прыгать — слишком далеко, летать — мечтать не вредно, «господин второй принц Дома Волка и Благого двора», как сказал бы очередной заунывный зануда, просто фу!
Пришлось повздыхать надрывно полчаса и уйти восвояси. Стражники почему-то хмыкали за спиной, но Мидир почти не обращал внимания: спросить их, так не ответят, или скажут своеобычно по-взрослому! «Вам это рано, второй принц», «нет, я не знаю ответ», «волчат находят в капусте» — хотя и без глупых стражников понятно, что ничего подобного!
Мидир гулял, стражники шушукались, в какой-то момент он перестал обращать на них внимание, а потом его привела в чувства только обрушившаяся на уши тишина. Он вынырнул из своих мыслей и заозирался, пытаясь понять, куда завели его ноги и почему тут нет стражи. Что-то привело его непонятно куда, что-то, что гнало то на башню, то в подвалы. Чужая, чуждая воля, а он — он поддался!