Судьба на выбор
Шрифт:
Что ж, нам с Ричардом хотя бы не надо делить имущество. В совместном владении у нас находилась лишь одна вещь – та самая, которую я благополучно отправила на дно ущелья.
– Вот ведь странно… Когда я пытаюсь осмыслить все, что произошло у нас с Ричардом, я почему-то чувствую себя скорее униженной или разозленной… но никак не несчастной.
Джек кивнул.
– Я тоже злился – процентов так на семьдесят. Боли было гораздо меньше – процентов на двадцать. – На секунду он задумался. – Нет, я, конечно, работаю со словами, а не с цифрами, но вроде что-то не складывается? –
Я ответила тихо, и слово тут же подхватил соленый ветер.
– Облегчение…
На обратном пути я вспомнила, что хотела пригласить на ужин Джека. Однако он наотрез отказался куда-то ехать, вместо этого предложив мне остаться и разделить с ним трапезу в его доме.
– Я все равно приготовил с запасом, – сказал он, распахивая заднюю дверь. Мы вошли в кухню, наполненную душистым ароматом чили. На плите стояла большущая кастрюля, содержимым которой можно было бы накормить дюжину изголодавшихся мексиканцев.
– Уверен, что нам хватит? – рассмеялась я, сбрасывая измазанные мокрым песком туфли.
Джек перемешивал булькающее варево.
– Здесь в самый раз. Если только ты не из тех девушек, которые питаются исключительно листьями салата.
– А что, по мне похоже? – фыркнула я и лишь потом сообразила, что невольно напрашиваюсь на комплимент. Щеки запылали, словно намазанные тем самым чили, – Джек многозначительно окинул меня взглядом с головы до ног. Зря я не надела что-то попросторнее тонкого свитера, подчеркивающего грудь, и тесных, словно вторая кожа, джинсов.
– На мой вкус, ты выглядишь в самый раз, – вынес вердикт Джек и внезапно отвернулся. – Я в душ, надо помыться после пробежки. Побудешь несколько минут одна?
– Конечно. И помешаю чили.
Он погрозил пальцем.
– Не смей даже трогать! Это работа для кулинарного гения – то есть для меня. На кастрюлю и не смотри! – Он улыбнулся, и в уголках глаз собрались морщинки. – Сиди спокойно. Чувствуй себя как дома, я быстро.
Не могла я сидеть спокойно: тогда неизбежно задумалась бы над вопросом, который не отпускал меня с самого приезда: что я, черт возьми, здесь делаю? Была и другая причина, вынуждавшая заняться хоть каким-то делом: я боялась, что слишком наглядно представлю голого Джека под горячими струями воды.
Я прошла в коридор, удивляясь размерам арендованного коттеджа, и открыла наугад одну дверь. Она вела в комнату, которую Джек, судя по всему, оборудовал под кабинет. На экране компьютера светился текстовый файл, манивший заглянуть хоть одним глазком. Я нехотя отступила на шаг. Вряд ли под «чувствуй себя как дома» Джек имел в виду «читай черновик моей новой книги».
Напротив располагалась уютная гостиная. Я стала осматриваться и вдруг, ахнув, замерла на месте, не веря собственным глазам. Там меня десять минут спустя и застукал Джек.
Как и я, он оказался босиком, поэтому шагов не было слышно. Джек возник из ниоткуда за моей спиной и положил руки мне на плечи. Я подскочила от неожиданности. Сердце заколотилось и улеглось лишь спустя пару минут. Могло
– Прости, что напугал. Замечталась?
Можно сказать и так… Утонула в воспоминаниях. Я опять повернулась к картине, и Джек заметил мой интерес.
– Всегда любил такие вещи, – признался он, глядя на полуразрушенную хижину возле озера. У самого берега, на переднем плане, склонилась ива, и художнику удалось с невероятной точностью передать, как ее длинные листья отражаются в волнах. – Сколько на нее ни смотри, всегда увидишь что-то новое.
Я кивнула. Ее картины вызывали у меня благоговение, и я была рада, что другие разделяют мой восторг.
– Интересно, где находится этот дом?
– В деревушке возле Дордони, – ответила я, не отрывая глаз от картины.
Джек удивленно уставился на меня, а потом, шагнув к стене, прочел надпись в углу полотна.
– «Ф. Маршалл». – В его голосе слышалось уважение. – Неужели твоя мать?
Я кивнула – молча, потому что перехватило горло. Эту картину я не видела целую вечность.
– Мы отдыхали там лет десять назад. Мама каждое утро вставала на рассвете, подстерегая момент, когда свет упадет под нужным углом.
Джек склонил голову, изучая картину с должным восхищением.
– Здорово получилось.
Я улыбнулась – арт-критик из него никудышный.
– Согласна.
Рука Джека по-прежнему лежала на моем плече. Поэтому мне показалось вполне естественным прильнуть к нему. Конечно же, в поисках дружеского утешения.
– Она до сих пор рисует?
Я с грустью и сожалением вздохнула.
– Постоянно. Но так больше не получается.
Джек сочувственно улыбнулся.
– Когда дома на стенах не осталось пустого места, она стала продавать полотна в городской галерее. Дела, кстати, шли неплохо. – Снова вздохнув, я посмотрела на картину. – Эта была одной из моих любимых; мне так не хотелось, чтобы мама ее продавала…
Когда мы вернулись в кухню, солнце уже медленно ползло к горизонту. Джек распахнул стеклянные двери, впуская косые лучи и морской воздух. Отклонив мое предложение помочь, он вытащил из холодильника овощи для салата, а вслед за ними – несколько бутылок разных сортов пива и вино. Я предпочла пиво, чему он одобряюще улыбнулся. И еще шире, когда я отказалась от бокала.
– Ты совершенно точно в моем вкусе! – сказал он, откупоривая две бутылки и протягивая одну из них мне. И пусть это была всего-навсего метафора, я поспешила спрятать улыбку за темным стеклом.
Пока он нарезал салат, я убирала с обеденного стола кипы бумаг, чтобы освободить место для тарелок. Большой конверт выскользнул из пальцев, и по столешнице картами таро рассыпались десятки цветных фотографий. На них было то самое озеро, которое облюбовал Джек для своей книги. Я принялась собирать их в одну стопку. Снимки практически не отличались друг от друга – и зачем только Джеку понадобилось так много? И вдруг я замерла, добравшись до четырех самых нижних фотографий. На них была я – сидящая на пледе и зачарованно глядящая куда-то вдаль.