Судьба по-русски
Шрифт:
— А ты свободный?!
— Да… Свободный…
— И можешь стоять, где хочешь?
— Да…
— Тогда закрой ему солнце!..
— Я не умею закрыть солнце, — смущенно пожал плечами Яко.
— Стань так, чтобы твоя тень легла на него, костлявого, — он же загорать разлегся!
Яко оживился, прыгнул на валун, нацелил свою тень на «незваного» и… застыл.
В нетерпеливом ожидании финала этого поединка застыли и мы.
Миронов сказал:
— Дуэль Горыныча и Кащея началась.
Не выдержал «Кащей»: вскочил как ужаленный. Его трясло от злости. Он прошипел:
—
Проводив его не менее любимым в России свистом, приготовились к съемке. Сняли. Но… И солнце было не то, и город своей главной приметой вывалился из кадра — пришлось спешно менять точку съемки.
Последний съемочный день оставил на душе противное, смутное ощущение. Да если бы только этот и если бы только один… Утешался, пожалуй, тем, что вспоминал цитату из книги М.И.Ромма: «Если режиссеру удается воплотить сорок процентов того, что задумал, — он может считать себя счастливым».
Откровенно говоря, когда-то давно прочитав эти строки, я ухмыльнулся: «Во как?! „Ленин в Октябре“, „Тринадцать“, „Убийство на улице Данте“. И это всего лишь сорок процентов? Лукавит, конечно, мастер». Так, разумеется, я мог думать только тогда, когда режиссура была еще только в моих тайных мечтах. А тут вот она, явь!
В душе, конечно, было смятение не только от подсчета процентов: «удалось» — «не удалось». А еще и оттого, что крутилась в мозгах фраза человека, нежданно-негаданно появившегося перед нами и разрушившего самое дорогое в творчестве — настрой, ауру, атмосферу: «Я свободный… Где хочу, там лежу!»
Что все-таки такое свобода? Ведь свобода — это не своеволие, не свободоблудие, не беспредел… И, конечно же, не хамство…
Парижанка Наташа
В ноябре 1985 года делегация российских деятелей культуры во главе с заместителем Председателя Совета Министров РСФСР Е.Чехариным приехала в Париж. Нас принимало Общество франко-советской дружбы.
В роскошном ресторане в аэропорту Орли хозяева устроили по-французски изысканный прием, рассказали о программе нашего пребывания в стране, куда входили официальные визиты в «высокие» кабинеты, осмотр достопримечательностей, встречи с нашими бывшими соотечественниками в клубе «Жар-птица»…
К моему удовлетворению, я единственный из делегации на пару дней оставался в Париже, в связи с демонстрацией фильма «Победа» в ЮНЕСКО, а остальные сразу разъезжались по стране.
Я обрадовался тому, что смогу увидеть Париж так, как давно мечтал — без запрограммированной обязаловки, а как бы изнутри. Увидеть Париж не с парадной стороны, не таким, каким его обычно показывают всем туристам, — без того необходимого набора, который уже навяз в зубах: пожалуйста, взгляните на Эйфелеву башню, посмотрите направо — это собор Нотр-Дам…
Почетный председатель Общества дружбы, милая мадам, пошутила: «Господина Матвеева в отеле „Флорида“ уже ожидает очаровательная девушка Натали. Она будет делать вам приятное до приезда ваших
Душистое вино, деликатесы оживили застолье. Посыпались остроты, намеки: «Евгений Семенович! Надеемся, что своим поведением вы не доведете дело до войны с французскими мужчинами… Помните: ваша цель укреплять дружбу между народами!» Я отвечал: «В таком случае прошу передать мне Натали по акту и в присутствии понятых».
Шумно, весело члены делегации разбрелись по своим маршрутам, а я направился во «Флориду»…
В вестибюле отеля навстречу мне уже шла миниатюрная, грациозная, светло-улыбчивая женщина лет двадцати пяти. Ну, подумалось мне, наконец-то я вижу настоящую парижанку, одну из тех милых созданий, с шармом, которых описывали Стендаль, Флобер, изображали Ренуар, Дега…
Почему наконец-то?.. Во время одной из первых моих поездок во Францию еще в самолете Лев Кулиджанов шутливо сказал мне: «Ой, боюсь я за тебя! Везу козла в огород!» — «Почему боишься?» — «Ты хоть знаешь, что такое француженки, парижанки?» Прилетели. Ходим по Парижу один день, второй, третий — ничего особо привлекательного не вижу, хотя и оглядываю встречных женщин. Выразил неудовольствие: «Лева! Если я попал в огород, то почему капуста здесь какая-то не такая, чересчур зеленая? Ты в конце концов покажешь мне все-таки настоящую парижанку?» — «Настоящие парижанки ездят в машинах!..»
Натали приближалась ко мне с широко раскрытыми руками — встретила словно родного: вот-вот заключит меня в свои объятия.
— Вы именно такой, каким я вас себе представляла!
Говорила она на абсолютно чистом русском языке, спросила, не говорю ли я по-французски. Поняв и без моего ответа, что «нет», быстро приступила к делу. По четкости ее действий было понятно, что принимать и сопровождать гостей — это ее профессия.
— Итак, мсье Евгений. Пока вы распакуете чемодан, примете душ, я оформлю ваши документы. Потом мы поедем прожигать жизнь. Программа у нас роскошная — все самое лучшее в Париже: театры, рестораны! Денег у нас куча, автомобиль у входа…
Она проворно подтолкнула меня к лифту, шутливо сопроводив это напевом: «Я жду тебя, мой друг желанный…»
Сгорая от нетерпения поскорее свидеться с Парижем, я решил заняться чемоданом перед сном, а сейчас — вниз!.. И…
Натали просто взвизгнула от восторга:
— Браво! Вы настоящий француз! Париж ленивых не любит! Сейчас быстро в машину! О деталях поговорим по пути!
Я усадил ее в глубокое кресло в вестибюле гостиницы.
— О деталях поговорим сейчас.
— Почему сейчас? — Натали пыталась выпорхнуть из кресла, как птичка из гнезда. — Почему? Там Елисейские Поля! Там…
Мне очень не хотелось, чтобы она расстраивалась. Я взял ее ладошки в свои руки, погладил…
— Теперь послушай. — Она очень неохотно смирилась. — Поверь, то, что будут показывать нам через два дня, я уже знаю.
— Что?
— Будет: Эйфелева башня, «Мулен Руж», ресторан «Максим», гробница Наполеона, Лувр, Собор Парижской богоматери…
— Мсье Евгений! Этого вам мало?! — с удивлением сказала Натали и, подняв кверху глаза, покачала головой.