Судьба вампира

Крик Дэннис

Хлоя вместе с Галбой наблюдала за кровавой оргией вампиров из-за спины поэта.

— Что ты чувствуешь?

— Тошноту. Тошноту и жажду, — Люций присел на корточки у стены и опустил голову.

— Ощущения, будто я в аду. Только огня рядом нет.

— А ты, Хлоя? — Галба Тарот посмотрел на свою девушку.

Ее глаза приобрели металлический блеск, лицо еще больше побледнело. Пальцы впились в юбку, длинные когти разорвали ее в нескольких местах. Но она продолжала елозить руками по своим бедрам.

— Не

могу сказать, что только жажду, — с сарказмом произнесла она, руки ее в ту же секунду потянулись к писарю. — Здесь и сейчас… — прошептала она так тихо, что услышать ее мог только он.

— О чем ты, милая? Нам пора выбираться отсюда.

— Здесь! — она обхватила его шею и притянула к себе. — И сейчас… — Отпусти, — как можно спокойнее сказал он и отдернул ее руку.

К его удивлению девушка послушалась. Казалось, его просьба на миг рассеяла серую дымку в ее глазах. Но Галба знал, что это ненадолго.

— Пора уходить, — он шагнул в темноту коридора, увлекая за собой подругу. На этот раз желание как можно быстрее покинуть этот каменный мешок было у всех троих.

Когда они оказались на заднем дворе театра, одинокую луну на темном небосклоне сменило начинающее свое новое рождение далекое солнце. И тогда, смотря на то, как его первые лучи касаются земли и леса, поэт сказал.

— Галба, я хочу, чтобы ты знал.

Писарь шел впереди, обнимая за плечи Хлою, но вдруг остановился и посмотрел на Люция.

— Если вдруг я не выдержу и нападу на человека, кто бы это ни был… Убей меня.

— Может, лучше ты сам сдашься скобрам?

— О, нет! Только не скобрам я предоставлю шанс вершить мою судьбу.

— Тогда Священному собранию…

— Священному собранию я не доверяю. Эта организация давно уже дискредитировала себя.

— Ну да, — кивнул Галба. — Глупо было бы думать, что ты веришь в бога!

— Не путай, писарь, веру в бога и церковь. Это две разные вещи.

— Но Священное собрание и церковь неотделимы…

— Так было раньше, писарь. Теперь все по-другому.

Если раньше люди охотно шли к ним на поклон, не боясь быть схваченными и обвиненными во всех смертных грехах, то теперь им страшно переступать порог церкви. Люди уже не находят там успокоение и милость. И виной тому священники Собрания, потерявшие связь с народом.

Прикрываясь Крестом, они больше заботятся о том, как бы потуже набить собственные карманы на войне с галаверами, чем о прекращении этой самой войны. Своим лицемерием и жестокостью они превратили религию в фарс! Они подмяли под себя всех и вся. Теперь любой, кто имеет мнение, отличное от священников Собрания, считается предателем и еретиком. Так что, лучше смерть, чем плен к церковных казематах.

— Как скажешь, — писарь пожал плечами.

Поначалу он подумал, что поэт несет чушь, но, призадумавшись,

решил, что разумное зерно в его словах все же есть. Однако долго размышлять на эту тему он не стал.

— Означает ли это, что ты выполнишь мою просьбу?

Галба посмотрел на Люция, потом на Хлою.

— Да, — ответил он. — Но, надеюсь, что до этого не дойдет.

— О чем вы говорите? — наконец, в разговор вступила Хлоя. — Мы должны оповестить людей о готовящемся массовом убийстве!

— Да, но кто нам поверит?

— Я надеюсь, в городе еще остались здравомыслящие люди.

— Их слишком мало. Певица из театра постаралась на славу. Теперь все, кто побывал на ее последних концертах, готов исполнить любую ее волю, — сказал писарь.

— Господи, но откуда у нее такая власть? — изумилась Хлоя, адресовав свой вопрос Люцию. — Просто диву даешься. Как легко у нее получается управлять толпой!

— Толпой управлять не сложно, когда у всех единая цель. А силу она получает от своего любовника, — вздохнул поэт. — Теперь, что бы мы ни делали, люди все равно придут на ее свадьбу.

— Тогда нам нужно собрать всех, кто остался в нормальных отношениях с разумом и волей, и рассказать им о готовящемся отравлении, — резюмировала Хлоя.

— Хорошо, — согласился Галба. — Предположим такое развитие событий — те, кого нам удалось собрать, поверили в нашу историю. Что дальше? Чем они будут убивать вампиров? У нас на весь город только один клинок из серебра!

— Не забывайте, — Люций покосился на атам, — что всех вампиров подпитывает волшебная сила Даниэля, их прародителя и властелина.

Убьем его, и кошмар прекратится. Без своего хозяина они не смогут сражаться с той же яростью, что и раньше.

— Но убить его будет чрезвычайно трудно.

— Да, его сила велика. Он может подчинить себе любого, кого захочет, — поэт подумал о Камелии.

— Но только не менкарского поэта.

День восьмой. На ферме

Тэо потратил больше времени, чем планировал изначально на то, чтобы добраться до маленькой деревни без названия, расположенной между Западным Морено и Четтори-Лайн. Именно там находилась птичья ферма семьи Фабиански.

У входа его встретила симпатичная девушка-охранник, которая представилась Кейлой, при этом не забыв приветливо улыбнуться.

— Здравствуйте, чем я могу вам помочь? — спросила она.

— Добрый день, — Тэо постарался улыбнуться ей так же. — Я ищу Анну Фабиански.

— Анну?

— Да, я знаю, что она бывает здесь, — соврал мудрец и воспользовался тяжелой артиллерией — нацепил на лицо одну из своих самых располагающих улыбок, главное преимущество которой над остальными состояло в ее несомненном и сотню раз проверенном эффекте.