Судьбы Антейна

Демидова Дарья

Элрой нахмурился и повернулся к пленнику:

— Ты слышал вопрос. Отвечай!

Окровавленные губы предателя расплылись в усмешке, а чёрные глаза сверкнули недобрым огнём. Он повернул голову к Алистеру и медленно, растягивая слова, произнёс:

— Милорд, Алистер Торн.

Глава 24

Лара открыла глаза. Раны на теле ныли, но другая боль, разрывающая нутро, ушла. Она лежала на мягкой траве, и свет от костра резал глаза. Рядом, склонившись над книгой, дремал Вик, а Фуша, взяв поляну в кольцо своего мощного тела,

не мигая, смотрел на огонь. Возле её головы примостился Моня. Его красные глаза-бусины застыли на месте, и джайя превратился в скульптуру.

Лара пошевелилась. Рука и нога были перевязаны, жутко хотелось пить.

Виктор встрепенулся. Его лицо сильно осунулось, и выглядел он неважно. Он тут же придвинулся к ней и дал воды из бурдюка. Лара сделала несколько жадных глотков и закашлялась.

— Вик, нам надо в Маргор.

— Надо. Полетим утром, тебе нужно восстановить силы.

— Что в этой книге?

— Много чего непонятного. Теперь я точно знаю, что у Малеты есть магическое существо, чтобы открыть портал. Там так и сказано, что нужно пролить магическую кровь.

— Я не понимаю мотива, Вик. Кто она такая? И что всё это значит? Пророчество вовсе не пророчество?

— Я сам пока не понимаю. Никогда не думал, что скажу это, но… Мне нужен отец.

— Если её не остановить, может случиться непоправимое.

— Ты права. Но не думаю, что она откроет портал раньше, чем луны соприкоснутся.

— Всего пара дней осталось, а то и меньше.

— Верно.

— Вик?

— Что?

— Нора…

— Она погибла… Она погибла в форте Неро, наша сестра умерла, защищая свой народ.

Голос Виктора отдавал сталью, он придвинулся к огню, запустил в языки пламени руки и закрыл глаза.

Лара приподнялась на локте, и голова тут же пошла кругом.

— Я не понимаю, как так вышло? Чего ей не хватало? Почему она предала нас?

— Она знала что-то, чего не знаем мы. Но что именно я не успел выяснить. Она говорила, как помешанная. О том, что никто не достоин жизни и провидицы будут править миром, а магические существа и те, кто выживет, будут им подчиняться.

— А где же остальные провидцы? Ведь есть и другие… должны быть другие.

— Наверное, есть, но точно не здесь. Мы получим ответы на все вопросы, но нужно успеть остановить эту рыжую дрянь.

Виктор сломал сухую ветку и подбросил её в костёр. Мысли в голове плясали, и не удавалось зацепиться хоть за что-то. Всё слишком странно, запутанно и непонятно. Пытливый ум не мог найти лазейку, чтобы объяснить поведение Норы, чтобы найти ответы на все прочие вопросы, которые копились в голове.

Вик устало вздохнул и лёг на землю. Близился рассвет, хоть до Маргора на Фуше сутки пути, но нужно отдохнуть. Усталость навалилась грудой камней, и он погрузился в тревожный сон, где мелькали образы прошлого, все погибшие братья и сёстры, все обиды и ненависть и те, кто сейчас были рядом, пусть и не самые близкие, но те, кто доказал свою преданность на деле, те кому он мог доверять.

***

— Потерпи, совсем немного осталось, — сказал Вик на ухо Ларе, чувствуя, что она снова обмякла в его объятьях.

Он посадил её перед собой на Фушу и крепко привязал ремнём, но она то и дело теряла

сознание. Им пришлось несколько раз снижаться, чтобы дать ей возможность отдохнуть и сутки пути, за которые он думал долететь до Маргора, растянулись. Он заранее отправил Моню в столицу, сообщив Валдару, что случилось в обители, и знал, что лекари будут ждать их на восточной башне. Теперь оставалось лишь надеяться, что для Лары этот полёт не окажется последним — слишком много крови и сил она потеряла.

Вдалеке показался город. Замок возвышался над ним тёмной громадой. Высокие башни тонули в лёгкой дымке. Яркое полуденное солнце отражалось от крыш, и издали Маргор казался миражом. Внизу проносились селения и пашни, редкие леса и рукотворные водоёмы. Зеваки провожали взглядом змея, который крылатой тенью проносился над ними. Фуша летел стрелой, всю дорогу он не проронил ни слова, чувствуя нервозность Виктора и то, что Лара слабеет, он стремился доставить путников в столицу как можно быстрее.

Восточная башня с плоской квадратной крышей — отличное место для посадки большого змея. Обычно Фуша уносился через колодцы и лазы, которые находились за городской стеной в подземную реку, где для него всегда была приготовлена бадья с червями, но в этот раз весь Маргор мог наблюдать, как величественное магическое существо, распахнув широкие крылья, опускается на замок, заслоняя собой жаркое солнце Моро.

Их уже ждали. Лекари, приближённые повелителя и сам Валдар стояли у одной из стен башни, и как только Фуша опустился, бросились к ним. Лару тут же положили на носилки и понесли вниз, владыка отправился за ними, а для Фуши поставили уже знакомую бадью с лакомством.

— Ваши покои готовы, милорд. Горячая вода и ужин ждут вас. Владыка приказал явиться к нему через два часа, — высокий худощавый советник Валдара учтиво поклонился Виктору и предложил проводить его.

— Сам дойду. Боюсь, у нас нет двух часов.

— Я передам это владыке. Повелитель приказал созвать совет. Ваши братья уже здесь.

— Прекрасно, Дэйн, — кивнул Виктор и поспешил вниз по узкой винтовой лестнице.

Виктор быстро промчался по паутине коридоров и залов и очутился возле своих комнат. Он вошёл в просторные покои и оглядел помпезную обстановку. Слишком уныло, слишком красиво, слишком непривычно, как-то всё это показалось не его, чужеродным и совершенно ненужным.

Ванна, наполненная кипятком, действительно ждала его в одной из комнат и как бы ему ни не хотелось в неё лезть, но время, проведённое в пути, и все испытания, что на них свалились, не оставили выбора, поскольку на коже были заметны пятна грязи и крови. Да и переодеться не помешало бы. Если встречать смерть, так при полном параде.

Виктор опустился в горячую воду, и его тут же окутало облако пара. Поднимаясь завитками к высокому потолку, оно расползалось в стороны и напомнило ему о том белёсом мороке, где их атаковали странные призрачные существа. Ванна стояла прямо напротив окна, и он мог видеть полупрозрачные луны. Он выставил перед собой руку и прищурил один глаз. Получалось, что до их схождения осталась половина указательного пальца — то есть совсем ничего. Когда они отправлялись в дорогу, было гораздо больше.