Судьбы, как есть
Шрифт:
— Как же ты, сынок, не разглядел-то девушку, эту красавицу не сделать офицерской женой.
— Я люблю ее, мама, — ответил Владимир.
— А она тебя?
— Сейчас уже не знаю. До Сахалина казалось, что любит. На бзыки её я внимания особого не обращал, и все как-то сходило.
— Прости меня, сынок, но она тебя не любит, она себя только любит и комфорт. А в гарнизонах комфорта нет. Ты ведь не будешь всю жизнь у тещи жить.
Владимир понимал, что влюбился он по уши в Марину, и в постели она была, как заводная, и готовить умела хорошо, и в компаниях вела себя достойно, и пела так красиво, что только в один голос можно
Да он пока и не рвался никуда. В училище ему нравилось и получалось.
Прожили они у родителей на Сахалине всего две недели вместо месяца. А показались эти две недели в родном доме для Владимира сплошным напрягом на все его существо. Планы повидать друзей рухнули, порыбачить не удалось, на охоту не сходил. А вот водки выпил за неделю перед отъездом много. Отец был им недоволен.
Прощались как навсегда. Мать расплакалась, да и отец всплакнул, а Марине хоть бы что. Да и кто они ей, собственно.
В самолете «Ту-104», рейс «Хабаровск-Омск» Владимир выслушал все. Что он скотина, что пропил две недели. Ее, то есть Марину, бросил, а она, кстати, беременная. Это стало менять дело. Владимир обрадовался и тут же услышал:
— Я не хочу от такого человека рожать детей. Буду делать аборт.
В Омске не ожидали раннего возвращения. А когда тесть узнал, что Марина беременна и хочет делать аборт, то был в гневе и запретил это дело напрочь.
— Роди мне внука или внучку, я буду с ними нянчиться. Поняла? — кричал он.
Вообще родители не одобрили высказывания дочери в адрес «колхоза», туалета, холодной воды. Тесть даже сказал, точнее, напомнил: «Ты же, дочка, знала, что у тебя муж офицер. Видела, как становятся генеральскими женами в фильме «Офицеры». Они с мужьями и в пустыне, и на войне, и по гарнизонам мотаются».
Сменившая обстановку Сахалина на Омск, Марина притихла. Согласилась рожать ребенка, вела себя, как раньше, но стала при первой же возможности подковыривать:
— Я-то, дура, думала, что у такого парня с интеллигентными замашками и чистюли родители не живут в такой грязи. Такая нищета и убогость! Мрак.
Владимиру это было больно слышать, хоть это и было отчасти правдой, но никакой нищеты и мрака там не было. А доказывать, что родители у него золотые, добрые, любимые, он уже не хотел. Появилась обида, но не долгая.
О разводе он не помышлял, так как любил свою жену всю, даже такую стерву, какой показала она себя на Сахалине. У него до нее было много женщин, но так, как приколдовала его Марина, никого не было. В душе Владимир, видимо, был карьерист и понимал, что как бы там ни было, а думать сейчас о разводе не моги, да он и не хотел. Было в нем что-то такое, что не нравилось ему самому. Приспособленчество и бесконфликтность, с желанием порой «пустить пыль» в глаза, лишь бы показать, что все хорошо, все в порядке. Не зря Артем еще тогда, когда они как-то сцепились с ним на третьем курсе, сказал:
— Ты, сержант, хочешь всем хорошим быть, атак не бывает. Так и говнюкам научишься жопу лизать, чтоб тебя не трогали.
Обиделся тогда на него Владимир,
— Нет, прав все-таки Артем. Точно прав! Надо быть злей! Вот и в семье он как-то потерял себя. Надо работать над собой, надо работать. А в душе его кричал другой голос: «Ну почему такого хорошего, уважаемого командирами и даже ее родителями, мужика — офицера Марина не любит? Почему? Но он настырный и сильный, он заставит ее полюбить себя. Заставит!»
Знал бы тогда Владимир, сколько ему придется еще пережить, прежде чем понять, что взаимной любви так и не получится. До последнего, не смотря ни на что, Цветков будет любить Марину такую, какая она есть.
Любовь и ненависть, алчность, эгоизм и предательство, это то, что переделывать не надо, это не переделать. Надо либо смириться с судьбой и жить под пятой у этих понятий, или драться с ними за нормальную жизнь методом отрезания души, методом колена. А общество, семья и уклад бытия и так далее? Вопросы? О, сколько еще надо всего понять, чтобы можно было бы тогда все спокойно расставить по местам. Нет, друзья, это жизнь! Когда ты любишь по-настоящему, то сегодня будешь ненавидеть, а завтра все простишь!
В Черемушках, при училище в гарнизоне, когда у Владимира с Мариной родилась дочь Татьяна, сдавался новый пятиэтажный дом, и благодаря комбату, подполковнику Авдееву Сан Санычу, молодая семья получила двухкомнатную квартиру. Родители Марины подарили всю мебель. Тесть и теща Владимира имели очень большой вес в элитных кругах Омска. Сам начальник училища звонил Марининому отцу и поздравлял его с внучкой. В этой квартире было за неполный год до отъезда Владимира в ЗабВО много чего. Первое время из-за «крикливой» Танечки хроническое недосыпание. Потом Марина вела целую войну в доме за то, чтобы Владимир не задерживался на службе и помогал ей дома по хозяйству и уходу за дочерью.
А когда случилась беда на танкодроме и Володю отправляли в Забайкалье, если еще была какая-то надежда на улучшение во взаимоотношениях с Мариной, до гибели курсанта, то теперь все могло рухнуть вмиг. Цветков, понимая создавшуюся обстановку, держался из последних сил и стал мужественно, молча собираться в дальнюю дорогу, не предлагая жене поехать с ним.
Забайкалье.
Военный городок был от города совсем не далеко и назывался не иначе, как Борзя-3. До китайской границы рукой подать, ну, не совсем, конечно, надо до Даурии добраться, а там и Забайкальск, и граница с Монголией.