Судьбы наших детей (сборник)
Шрифт:
В мозгу начинал проясняться ответ, и от этого Ричард так разозлился, что впору было кое-кого стукнуть. Он хотел связаться с Грегом, но передумал: нет, чем докапываться до подробностей, лучше уж попытаться все исправить. Поэтому Ричард вызвал на связь Лоо и Маб, через собственное сознание подсоединил одну к другой и заговорил:
— Лоо, помнишь рогатку, которую Грег прячет под матрасом? Можешь перенести ее сюда, не заходя к Грегу?
На кровати у Ричарда появилось захватанное, видавшее виды оружие.
— Хорошо, — похвалил он. — А теперь отправь ее наз…
Рогатки не стало.
Лоо не прочь
— Маб, а ты так можешь?
У Маб папа ушел на работу, мама пекла торт. Сама девочка терпеливо ждала, когда ей позволят облизнуть ложку из-под крема.
— Могу, Ричард, — чуточку рассеянно ответила она.
— Девочки, а голова у вас от этого не устает? — забеспокоился Ричард.
Да нет, вроде не устает. Девочки объяснили, что трудно передвигать человека, или киску, или рыбку из аквариума, так как живое наделено разумом и потому упирается, будто сопротивляется, а неживому предмету упираться нечем, его легко передвинуть с места на место. Ричард дал отбой и связался с Грегом.
Глазами Грега, его восприятием Ричард увидел массивный письменный стол и двоих дяденек в темно-зеленой форме: один стоял, а другой, постарше и ростом повыше, сидел за столом. По другую сторону стола, всего в каком-нибудь метре от старшего дяденьки, сидел Грег.
— Стало быть, ты Кречинский Григорий Иванович, — улыбнулся высоченный дяденька.
Симпатичный был великан, вроде Грегова папаши — такие же темные седеющие волосы, такие же лучики в уголках глаз. Вид у дяденьки такой, словно он Грега побаивается, но все равно старается сохранять вежливость. Грег — а вместе с ним подглядывающий Ричард — недоумевали, с чего бы это дяденьке трусить?
— И ты утверждаешь, будто твои родители работают в колхозе неподалеку от города, — ласково продолжал высоченный дяденька. — Но ведь здесь в радиусе трехсот километров нет ни колхоза, ни города. Что ты на это скажешь, маленький Григорий? Может, хоть теперь объяснишь, как ты здесь очутился, а?
Трудный вопрос. Грег, как и вся остальная компания, понятия не имел, каким образом попадал в то или иное место. Отправлялся, и дело с концом.
— Да я сюда просто… попал, дяденька, — сказал Грег.
Другой дяденька — тот, что стоял, — сдвинул фуражку на затылок и вытер потный лоб. Он вполголоса доложил великану насчет других ракетных баз, куда тоже проникли вражеские агенты в детском обличье. Отметил, что за последний год отношения с противоположным лагерем наладились, стали чуть ли не дружескими, но теперь-то ясно, они попросту усыпляли бдительность лживыми заверениями. По мнению дяденьки, в ход пущено новейшее психологическое оружие, и теперь всем операторам надлежит быть в боевой готовности, держать палец на красной кнопке и нажать на нее при первом же появлении радиолокационной отметки. Великан сдвинул брови, и другой дяденька осекся.
— Что ж, — великан вновь обратился к Грегу, — раз не можешь объяснить, каким образом ты здесь появился, так объясни хотя бы цель своего появления.
— Хотел отыскать Деда Мороза, — признался Грег.
Другой дяденька — тот, что пониже ростом, — зашелся смехом и как-то чудно смеялся, пока великан на него не цыкнул и не велел позвонить полковнику, растолковав, что именно надо доложить.
— Послушай-ка, сынок, — сказал великан, поворачиваясь к Грегу, — я в точности не уверен, где именно надо искать Деда Мороза, но давай-ка мы с тобой обменяемся сведениями. Ты расскажешь, что известно тебе, а я расскажу, что известно мне.
Ричард решил, что великан очень славный, и, посоветовав Грегу выведать побольше, прервал связь. Пора было навестить Бутуза.
Братишка только-только собрался объявиться перед каким-то дяденькой. Тот сидел в клетушке, где на стенах поминутно вспыхивали разноцветные огоньки. Одну стену целиком занимал большой стеклянный экран, по экрану сновала туда-сюда загадочная белая линия, сам же дяденька, обхватив руками колени, подался вперед в своем кресле. Он что-то жевал.
— Касетки? — с надеждой в голосе произнес Бутуз.
Дяденька порывисто обернулся. Одна его рука легла на пистолет у пояса, другая метнулась к красной кнопке, но не нажала ее. Дяденька вытаращился на Бутуза, лицо у него побелело и залоснилось от пота, челюсть отвисла. На зубах налип кусочек жевательной резинки.
Бутуз был разочарован: он-то считал, что дяденька жует пирожок или на худой конец ириску. А от жевательной резинки много ли проку, когда человек голоден? Но все-таки надо быть повежливее: может, тогда дяденька хоть чем-нибудь его угостит и даже расскажет, где сейчас Санта-Клаус.
— Здравствуйте, как поживаете? — старательно выговорил Бутуз.
— С-спасибо, хорошо, — выдавил из себя дяденька и тряхнул головой, точно отгоняя муху. Убрал палец с красной кнопки, нажал какую-то другую и с кем-то заговорил:
— Неправомочное появление на командном пункте… Нет-нет, на кнопку не надо… Да, знаю я приказ, черт побери, но ведь ребенок же!.. Лет трех, в пижаме.
Спустя несколько минут в клетушку ворвались двое. Один — молодой, худощавый — велел дяденьке за пультом не пялиться на малыша, а повнимательнее следить за экраном, чтоб не прозевать радиолокационную отметку. Другой — высоченный, широкоплечий — здорово смахивал на того, что расспрашивал Грега, но только был при галстуке и без высокого тесного воротника-стойки. Этот другой долго разглядывал Бутуза, потом присел перед ним на корточки.
— Что ты здесь делаешь, сынок? — спросил он сдавленным голосом.
— Санта-Клауса ищу, — ответил Бутуз, косясь на его карманы. Похоже, пустые, даже носового платочка не видать. После подсказки Ричарда Бутуз прибавил: — А что такое радиолокационная отметка?
Тот, который помоложе, быстро-быстро залопотал что-то невразумительное. Сказал, что тут отвлекающий маневр, что со всех баз от охраны поступают сообщения о нашествии детишек, что противоположный лагерь явно затевает внезапный удар. А ведь всеми признано, будто отношения улучшаются. Может, это и не ребенок вовсе, может, это взрослый ребенком прикидывается.