Судья и палач
Шрифт:
— И много их будет, сотрудников?
— По два человека в смене…
Сегодня ночью в квартире Болотова будут дежурить Федот и Эдик.
Не исключено, что Болотов решит заявиться к Любе. Хотя вряд ли. Но все же Степан поселил сестру в своей квартире. От греха подальше. Вот куда Болотов ни за что не явится, даже если знает его адрес.
— А вы сами будете в смене? — разволновалась вдруг Алла Михайловна.
И одарила его жарким взглядом. Внутри его все запылало. Огонь-женщина!
— Да,
— А почему не сегодня ночью? — И она скромно потупила взгляд.
Только эта скромность никак не вязалась со смыслом ее слов.
Степан не красавец. Но это не мешало ему нравиться женщинам. Он брал их своей внутренней силой. Они таяли перед ним, как воск перед огнем. Не все, конечно. Но эта Алла, похоже, как раз из тех женщин, на которых он производит впечатление. И она недвусмысленно дает это понять.
А как же муж?.. Но ведь Болотов не покойник. А она не вдова и не в трауре…
— Ночью я занят, — не очень уверенно ответил он
— Не иначе как жена?
Непонятно почему, но в ее словах почувствовался сарказм.
— А разве у меня не может быть жены?
— Может… Но как быть, если она изменяет вам? Степан недоуменно посмотрел на нее.
— С чего вы это взяли?
Она ответила не сразу. Сначала разлила кофе по чашечкам, поставила на стол. А потом села. Едва не касаясь Степана. Аромат ее духов кружил голову.
— Мы же с вами друзья по несчастью, не правда ли? — на придыхании спросила она.
— Что-то я ничего не понимаю.
— Сегодня утром вы звонили мне. У вас такой мужественный голос. Вы так заинтриговали меня, — она откровенно ласкала его взглядом.
Степан не притронулся к кофе. И без того внутри было горячо.
— А потом я задумалась над вашей фамилией. Круча. И у любовницы моего мужа та же фамилия…
— Вот оно что… А вы разве не знаете, что Люба не замужем…
— А разве это так? — удивилась она.
— Так. Люба — моя сестра. И она действительно сейчас у меня дома. И будет жить, пока не возьмем вашего мужа…
— Вот, значит, как, — Алла Михайловна не стала скрывать своего огорчения. — А я думала, что мой муж изменяет мне, а его любовница вам… Я ведь думала, что мы будем вместе мстить им…
— О чем это вы? — не сразу понял Степан.
— Мой муж спит с другой, а почему я не могу переспать с другим? — Она легонько коснулась его руки. — Чем плоха такая месть?
Степан был полностью во власти ее чар. Не женщина, а дьяволица. Она сводила его с ума… И все же он нашел в себе силы подняться.
— Извините, Алла Михайловна, мне уже пора, — голос его звучал глухо.
И глупо.
Он чувствовал себя идиотом. И тупым служакой.
— Сейчас к вам придут мои люди…
— Пусть приходят, — она обиженно поджала губы. — Мне все равно…
— Тогда до завтра! Завтра утром я у вас…
— Можете не приходить. Мне все равно… Сейчас от нее веяло холодом.
— А вот этого удовольствия я вам не доставлю… Он вышел в подъезд, спустился во двор. В машине его ждали Федот и Эдик.
— Ну что, орлы, в полет, — кивнул он на окна в квартире Болотова.
— В полет, командир, — Федот первым вылез из машины. — Только бы не залететь…
— Головы поотрываю, если Болотова упустите!
— Степаныч, ну ты же нас знаешь. Мы его только отпустить можем. С десятого этажа…
— Тогда и сами прыгайте за ним. Ну все, по местам…
Степан сел в машину, Федот и Эдик отправились к Алле Михайловне.
Интересно, будет ли она их совращать?.. Во всяком случае, Степану этого не хотелось.
Ему казалось, он сейчас совершил большую ошибку. И в то же время ощущал легкость на душе.
Старушка лежала в прихожей. Как будто прилечь решила. И прилегла, а потом заснула и спит. Но кто же спит на полу, когда и кровать есть и диван?
Она была мертва. На виске темнело пятно. Рядом с ней лежала перевернутая табуретка. И без судмедэксперта ясно, что смерть наступила в результате сильного ушиба. А криминалист уже установил, что покойница упала не сама. Ее толкнули. И притом не случайно.
Старушка жила одна. Но у нее была дочь. И она частенько навещала мать. Пришла она и сегодня. Только дверь никто не открывал. Тогда она открыла ее своим ключом. И увидела труп. «Скорую помощь» вызывать было уже поздно. Тогда она вызвала милицию.
Не исключалась версия, что сама дочь убила свою мать. Или внук. Или еще кто-то из родственников. Из-за той же квартиры. Но капитан Грибалев схватился за другую версию. Старушка сдавала комнату постояльцу. Вещи его были на месте. А самого и след простыл. Вот с кем нужно было в первую очередь встретиться.
Никаких данных о постояльце не имелось. Видно, у него были причины скрывать свои фамилию, имя и отчество.
— Как же так, впустить в дом мужчину, о котором ничего не известно. Он хоть паспорт показывал? — устало спросил уже немолодую женщину Грибалев.
— Не знаю. Боюсь, что нет. Мама была очень доверчивым человеком. А постоялец ей нравился. Порядочный молодой человек, вежливый, разговаривать с ним приятно…
— А вы сами его видели?
— Ну конечно…
— Опознать, если что, сможете?