Султан и его гарем
Шрифт:
Поле было совершенно открыто, не было ни малейшего деревца или кустарника, за которым можно было бы скрыться, поэтому Сирра, несмотря на глубокий мрак, могла следовать за Лаццаро только с чрезвычайной осторожностью и на большом расстоянии.
Пройдя мимо дворца принца, Лаццаро направился к полотну железной дороги.
Вдали виднелся огонек, и к нему-то, казалось, и шел грек.
Подойдя ближе, Сирра увидела, что свет виднелся в окне домика железнодорожного сторожа. Реция должна была быть тут, или,
Когда грек подошел к домику, Сирра остановилась и, припав к земле, чтобы не быть замеченной, стала наблюдать за всеми его движениями.
Лаццаро подошел к окну, в котором виднелся свет, и заглянул в него, затем он обошел с другой стороны и взглянул в противоположное окно.
Вслед за тем он отошел от домика и пошел по на правлению к Скутари.
Подождав немного и видя, что грек не возвращается, Сирра пошла к хижине и тогда увидела, что было причиной поспешного ухода грека. Какой-то человек, должно быть сторож, вышел из домика и обошел вокруг него.
Не найдя ничего подозрительного, сторож вернулся в хижину, дверь заперлась, и свет погас.
Тогда Сирра проскользнула к окну и тихо постучала.
Обитатели домика, вероятно, крепко спали, так как внутри не послышалось никакого движения.
– Реция! Ты здесь? – спросила Сирра.
Внутри домика послышался шепот.
– Реция! Милая Реция! – продолжала, возвысив голос, Сирра. – Скажи мне, тут ли ты? Это я, твой друг, Черная Сирра.
Окно отворилось, и показалась голова Реции.
– Слава Аллаху! Это ты! – вскричала Сирра вне себя от радости. – Наконец-то я снова тебя вижу, дорогая моя Реция.
– Как ты меня нашла? – спросила Реция, узнавая Черного гнома.
– О! Как я рада, что нашла тебя в живых!
Обменявшись несколькими словами со старой Харрем, Реция отворила дверь и вышла из хижины.
В кратких словах Сирра поспешила рассказать ей обо всем случившемся в последнее время, особенно предостерегая от грека, которому сделалось известно, где она укрывается.
Узнав, что у Реции есть ребенок, Черный гном пришла в восторг и начала прыгать, как дитя. Просьбы Сирры были так настоятельны, что Реция наконец сдалась и вынесла из хижины сына, видеть которого непременно хотела бедная девушка.
– О! Это просто ангел! Маленький ангел! – вскричала сквозь слезы Сирра, осыпая дитя поцелуями. – Он будет так же красив, как ты и Сади.
Это имя напомнило Реции ее горе, и она залилась слезами.
Сирра принялась утешать ее.
– Он возвратится к тебе! – говорила она. – Он не может забыть тебя! Ты так добра, так хороша, так верна, так достойна его любви! Ты одна можешь сделать его счастливым, а не та гордая принцесса. Утешься, не приходи в отчаяние, прекрасная Реция.
– Вот мое единственное
– Знает он, где ты скрываешься? Знает он про ребенка? – спросила Сирра. – Нет? Но ведь он должен это знать.
– Ты хочешь отыскать его, позвать сюда от моего имени? Не делай этого, Сирра. Если Сади не вернется ко мне сам, если его любовь не настолько сильна, тогда пусть лучше мое сердце разорвется от горя!
– Сади-паша не в Стамбуле. Он уехал.
– Откуда ты это знаешь?
– Я узнала это от его слуг несколько дней тому назад. Он уехал надолго, но куда и зачем, неизвестно. Сам султан послал его. Как высоко, значит, ценит его султан, как много он ему доверяет!
– Да, он высоко поднялся! – сказала Реция. – Лучше бы этого не было! Он осыпан почестями и наградами, но они разобьют его счастье, как и мое! Теперь я одна и покинута, Сирра!.. Но нет, это неправда! Аллах хотел дать мне утешение в моем горе!
– Сади к тебе возвратится!..
– Пусть он будет свободен! – прервала Реция. – Я не хочу делить его с другой, после того как я владела им одна!
– Ты не хочешь, чтобы он слышал о твоем ребенке?
– Нет! Нет!
– Но ведь он должен же знать, что ты жива, что ты его еще любишь. Ты не можешь запретить мне сказать ему об этом! Ты хочешь, чтобы он не знал ничего о ребенке? Хорошо, пусть будет по-твоему! Но я расскажу ему, когда он вернется, что ты по-прежнему верна ему. Только это одно. Пусть он делает, что хочет, но он должен знать это, я не могу молчать! Аллах да защитит тебя и твое дитя! – продолжала Сирра, целуя ребенка. – Я скоро тебя увижу. Берегись Лаццаро! Прощай!
С этими словами Черный гном оставила Рецию и исчезла во мраке…
На другой день вечером, когда Реция по своей привычке сидела далеко от хижины, под тенью старых громадных деревьев, ей вдруг послышался какой-то шорох.
Она стала прислушиваться.
Вдруг росшие вблизи кусты зашевелились, ветви раздвинулись, и между листьев показалась голова Лаццаро.
Реция окаменела от ужаса, она не могла ни вскрикнуть, ни двинуться с места.
Осмотревшись кругом, грек выскочил из скрывавших его кустов и бросился к несчастной.
– Наконец-то я тебя нашел, прекрасная Реция! – вскричал он, злобно сверкая глазами. – Не жди Сади! Он не придет сюда, он позабыл о тебе. Тебе остается теперь на выбор: или принадлежать мне, или попасть снова в руки Кадри.
Реция бросилась бежать, но не успела сделать несколько шагов, как грек был уже около нее и схватил ее за платье.
Кругом не видно было никого, и хижина сторожа была слишком далеко, чтобы там мог быть услышан крик. Реция, казалось, была полностью во власти Лаццаро.