Сумасбродные сочинения
Шрифт:
— Конечно, были, но теперь мы приходим туда в роли Наблюдателей.
— А, понял. Вы ничего не покупаете, и потому у вас есть возможность наблюдать.
— Вовсе нет. Мы покупаем. Это часть задания. Большинство девушек покупают всякие безделушки — ведь раз уж ты в универсальном магазине, почему бы заодно не сделать покупки. Но в одновременно мы наблюдаем. А после составляем графики.
— Какие графики? — спросил я.
— Графики по работникам универсального магазина.
— И что вы обнаруживаете на графиках?
— Ну… — задумчиво произнесла она, — главное — уложить служащих в Кривую.
— Кривую? — воскликнул я. — Выпуклую или вогнутую?
— Нет-нет. Разве вы в колледже не изучали Кривые?
— Никогда.
— Ах, сегодня почти все, знаете ли, описывается Кривыми. Мы рисуем их на доске.
— А для служащих используется какая-то особая кривая?
— Э-э… суть в том, что из Кривой мы выводим Норму служащих.
— Норму?
— Ну да, Норму. Она устанавливает Базовую Форму служащего в качестве социального фактора.
— И что вы делаете с этим дальше?
— О, зная Базовую Форму, мы можем сказать, что будет делать служащий при тех или иных обстоятельствах. Во всяком случае, такова идея, как говорит мисс Тинкер, наш преподаватель по обществоведению. Она такая милая. Она составила график по женскому персоналу одного из крупнейших магазинов, где показано, какой процент в случае пожара выпрыгнет в окно, а какой воспользуется пожарным выходом.
— Замечательный курс! — воскликнул я. — У нас в колледже не было ничего подобного. Он касается только универсальных магазинов?
— Не только, — ответило Юное Дарование. — Курс на этот семестр посвящен кафе-мороженым.
— А с ними вы что делаете?
— Мы рассматриваем их как Ячейки Общества, кажется, преподаватель называла их ядрами.
— И?
— Ну, девушки ходят изучать их небольшими группами.
— И едят там мороженное?
— Им приходится это делать, чтобы все было взаправду. Но одновременно они рассматривают кафе-мороженое просто как часть общественной Протоплазмы.
— Преподаватель тоже туда ходит? — поинтересовался я.
— Конечно, с каждой группой. Профессор Тинкер никогда не отлынивает от работы.
— Бог ты мой, да вам просто не продохнуть от дел. А кроме обществоведения вы больше ничем не занимаетесь?
— Что вы! Я еще записалась на половинный курс естествознания.
— Естествознания? Чудесно! Значит, вы вплотную изучаете биологию и зоологию?
— Ну нет, никаких книжек мы не изучаем. Только полевая работа.
— Полевая работа?
— Да, полевая работа четыре раза в неделю и экскурсия каждую субботу.
— А в чем заключается полевая работа?
— Девушки выходят на прогулку и изучают все, что видят.
— Каким же образом?
—
— Так…
— И смотрят.
— Они что, раньше никогда так не делали?
— Делали, но теперь они рассматривают реку или озеро как Единицу Природы. Каждая девушка должна рассмотреть за курс сорок единиц. По одной за раз.
— Должно быть, это изнурительный труд, — заметил я. — А что там с экскурсиями?
— Они проходят каждую субботу. Их ведет мисс Сток, профессор амбулации. [11]
— И куда же вы ходите?
11
Амбулация — от англ. ambulation — способность передвигаться после тяжелой операции.
— О, повсюду. Бывает, даже катаемся на пароходе или на автомобилях.
— Но чем вы занимаетесь на экскурсиях?
— Полевой работой. Цель курса — боюсь, я сейчас цитирую мисс Сток, но ведь она так мила! — разложить Природу на составные части…
— Ага…
— …чтобы посмотреть на нее как на внешнюю структуру Общества и сделать из этого выводы.
— Какие же вы сделали выводы?
— Пока никаких, — рассмеялось Юное Дарование. — Я в этом семестре только начинаю полевую работу. Но, конечно же, выводы будут сделаны. Каждая девушка в конце курса делает хотя бы один вывод. Некоторые старшекурсницы делают даже по два, а то и по три вывода. Но необходимо сделать хотя бы один.
— Сильный курс, — согласился я. — Неудивительно, что вы так заняты, что, как вы верно заметили, куда лучше, нежели бить баклуши.
— Ну правда ведь! — с энтузиазмом воскликнула студентка. — Ведь ты чувствуешь, что у тебя есть цель, что ты занимаешься чем-то полезным.
— Должно быть, так, — кивнул я.
— Боже! — воскликнуло Юное Дарование. — Звонят к обеду! Пойду переоденусь.
Она упорхнула, а я обратил внимание на толстяка-студента, который отдувался после пятимильной пробежки — по его словам: лучший способ привести себя в форму для службы в армии. Студент плюхнулся на место ушедшей девушки, проводив ее взглядом.
— Мы тут беседовали об учебе, — сообщил я. — Нынче изучают уйму всяких странных предметов — обществоведение и все такое.
— Совершеннейший вздор, — фыркнул молодой человек. — Просто девушки по природе своей тянутся ко всякой чепухе.
— А что же вы? — продолжал я. — У вас-то наверняка все по-другому. Я имею в виду, было по-другому раньше, до войны. Небось, закопались в математике и филологии?
На лице симпатичного юноши промелькнуло что-то вроде румянца.