Сумасшедшая любовь
Шрифт:
– Спасибо! Но на самом деле даже Мика пока не знает. Еще слишком рано. Но спасибо тебе!
Она выскользнула из комнаты, и я почувствовала себя так, словно у меня появился условный друг. Эрве был прав.
Она была гораздо добрее ко мне, когда перестала быть настороже. Она походила на человека, с которым я действительно хотела бы подружиться в другой реальности, где я жила бы не на другой планете. Там, где звезды не входили бы в отдельную касту. Я вытащила телефон, чтобы включить хот-спот и начать загружать фото на сервер.
Щелкнула ручка двери, и вошел Мика.
– Слушай,
– Я живу в Уильямсбурге.
– Это не совсем по дороге домой, но и не дико далеко. Я мог бы подвезти тебя, если хочешь.
– А ты где живешь?
– В Бруклине.
Я склонила голову.
– Точно. Где именно?
Он пожал плечами, сраженный.
– Парк-Слоуп.
– Не дико далеко, да? Ты живешь вообще в другом месте.
Он опустился передо мной на колено.
– Окажешь мне великую честь, позволив подвезти тебя домой?
Я никак не могла раскусить этого парня. Если он и пытался что-то от меня получить, то я не могла понять что.
– Знаешь, я уже загрузила на сервер все фотографии с сегодняшнего вечера.
Он изогнул бровь.
– Так ты больше не на задании?
– Я больше не буду снимать сегодня.
Если я опасалась, что он передумает, раз я теперь бесполезная, то я заблуждалась. Он протянул руку.
– Ладно. Идем?
Когда он открыл входную дверь и мы шагнули в ночную прохладу, защелкала дюжина камер, нацеленных на нас. Я различила Уолли в толпе и помахала ему. Он не улыбнулся и не помахал в ответ. Он опустил палец на колесико для увеличения изображения и продолжил съемку.
Глава 6
Десятки камер вспыхивали и щелкали без перерыва. Голоса сливались в гул – на нас с обеих сторон сыпались вопросы, адресованные Мике. Мика положил руку мне на плечо и толкнул к городскому такси, которое уже ожидало нас. Водитель дотронулся до кепки и открыл мне дверь. Сохраняя спокойствие даже на фоне приятного возбуждения от такого внимания, я оглянулась посмотреть на толпу папарацци. Яркий свет на мгновение ослепил меня, и я различила одни лишь пятна, а потом скользнула на кожаное сиденье седана.
Мика забрался в машину, и я на минуту задумалась, будут ли мои друзья или близкие критиковать меня впоследствии за то, что я рискнула поехать домой с почти незнакомым человеком. На одном плече у меня сидели Зайон с мамой, а на другом – дьяволенок, который кричал: «Вперед, вперед, вперед!» Я пристегнула ремень.
Когда водитель сел за руль, Мика повернулся спросить, где я живу, и мы тронулись, оставив безумную какофонию позади.
Мысль о несоответствии наших статусов внезапно привела меня в оцепенение, а воцарившаяся мрачная тишина усугубляла неловкость. Я понятия не имела, какой протокол должна соблюдать в столь тесном пространстве с моей жертвой. Завязать светскую беседу? Или, быть может, Мика хотел, чтобы я провела с ним интервью. Я вглядывалась в ночь, охваченная робостью и нерешительностью.
У меня скрутило живот при мысли о том, что Энди будет мной недоволен, и я решила выступить с инициативой и прямо спросить Мику о бывшей девушке. Я повернулась к нему и обнаружила, что он, облокотившись
Прежде чем я успела начать допрос, он нанес первый удар:
– Я подслушал твой разговор со Стюартом. Я думал, ты из Джорджии.
Я выпрямилась.
– Конечно. Я там родилась и выросла.
Черты его лица менялись по мере того, как на него падали то свет, то тень, пока мы ехали по Бруклину.
– Но это не полная история.
– Нет. Мой отец – индус. В пригородах Атланты – весьма активное индийское сообщество.
Его глаза сузились. Я заметила, что он хочет задать еще несколько вопросов. Я сделала глубокий вдох. Удивительно, как два человека с совершенно разными жизненными траекториями могли полюбить друг друга. И я рассказала ему самое главное.
– Отец приехал сюда, чтобы получить степень магистра искусств в области фотографии. – Я улыбнулась этим воспоминаниям. – Тот же университет и факультет, где училась и я. Только я так и не пошла на магистра.
– Я вообще не учился в колледже, – спокойно произнес он без малейшей тени сожаления. – А вот моя сестра – да. Она была биохимиком, если вы можете в это поверить. – Он так мило рассказывал об Иден. – И твои родители познакомились именно там?
– Вообще да. Мама училась на магистра искусств в сфере дизайна, но так и на закончила учебу.
– Из-за тебя?
Я прижала палец к носу.
– Ага. Но она и без степени неплохо живет. У нее свой бизнес. Мы всегда справлялись.
Он менял положение, но не сводил с меня глаз. К счастью, он прекратил раунд этих вопросов и перешел на более безопасные темы:
– У тебя была возможность съездить в Индию?
– Однажды. Должно быть, мне было девять или десять. Папа родом с юго-запада, из региона под названием Керала. Он взял меня с собой познакомиться с его родителями.
– Для ребенка это, наверное, увлекательное путешествие.
– О да. Папа везде меня с собой возил. Франция, Кения, Тьерра дель Фуэго. Но до того лета он никогда не брал меня домой.
Я вернулась мыслями в то лето. Отец вел себя необычно тихо и на протяжении всей поездки был страшно раздражен. Я достаточно много путешествовала с ним, чтобы знать: он из тех, кто считает, что главное – путешествие, а не пункт назначения. Обычно он наслаждался каждым моментом нашего приключения – от планирования до упаковки чемоданов и посадки в самолет и даже переключения между аудиоканалами радио на борту. Поэтому я понимала: что-то не так.
Мика подался вперед, как будто внимательно слушал.
– Это безумие. Я всегда путешествовал, но вся моя семья живет в радиусе пятидесяти миль от меня. Я не могу представить, чтобы именно так можно было знакомиться с бабушкой и дедушкой. Должно быть, это страшно.
Я склонила голову набок и прислушалась к чувствам, которые отправила на задворки памяти два десятка лет назад.
– Я немного переживала, но по большей части была в восторге от того, что наконец встречу двоюродных братьев и сестер, как и дедушку с бабушкой. Отец научил меня азам малаяма, поэтому я могла выхватывать кое-какие фразы из контекста. К тому же почти все кое-как говорили на английском.