Сумасшедшие двадцатые
Шрифт:
— Гад, - ухмыляется блондинка, разбивая тарелку.
— Да, думаю такое понятие, как «стерва» характеризует столь строптивую и неуправляемую женщину, как ты, - коротко отвечает тот, забрасывая нога за ногу. — Прекрати позорить меня сестра и оставь работу!
— Порой, мне кажется, что понятие «стерва» придумала я. Я хуже тебя. Позволь нам с Марселем уехать, - тихо, словно умоляет.
— Нет, решила пойти против семьи, неудивительно, ведь Элайджа остался на моей стороне, у Коула полно своих проблем, бедняжка Фрея готовится к свадьбе, кстати, я беру в жены Керолайн, - говорит он.
— Бедняжка
— У меня с Керолайн всё совершенно по-другому. Я мужчина, главный только мое слово для моей женщины, она следует за мной, подчиняется только мне и принадлежит только мне. Моя женщина во всем подчиняется мне. Так и должно быть, а то, что происходит у вас с Марселем...
— Чертова любовь, - довольно улыбается Ребекка. — Ты влюбился Ник. Любовь, которую ты считал своей слабостью, стала твоей силой.
— Теперь перейдем к самому интересному, - встает подходя вплотную к сестре, хватает ее за горло, оттаскивает в сторону.
— Ч-ч-ч-т-о тебе нужно?
– хрипит блондинка.
— Марсель попросил меня о встречи сегодня и открыто сказал, что Роже там будет тоже, а я уверен, что ты знаешь, каким именно способом эти предатели убьют меня, - произносит тот сильно сдавливая руки на шеи сестры, что та не может дышать, теряет сознание. — Тебе он ведь сказал, сестричка?
— Думай, - прикрывает глаза, из последних сил шипит, при этом, не отводя взгляда от брата.
— Я не знаю, - признает тот, как будто признает поражение. — Поэтому говори или я убью тебя, это и станет моим последнем подарком для Марселя.
— Ты всегда был нетерпелив, - закатывает глаза, кашляет. — Напряги свои мозги. Твоя родная сестра и тот, кого ты спас от смерти, когда его избивал родной отец предатели? Ничего не напоминает?
— Я смотрю, но ничего не вижу, - словно одурманен, отпускает обессиленную Ребекку, которая падает на осколки разбитой ей же тарелки.
— Ничего не видишь, - кашляет, пытается собраться с мыслями.
— Еще увидимся сестра, - единственное, что может произнести Майклсон, оставляя сестру в таком состоянии.
— Помнишь, в детстве ты не любил историю «Свидание в Саммаре»? – слова Ребекки заставляют его остановиться. — Ты не любил эту историю, даже пытался переписать, и все это из-за твоего страха смерти. Ты боишься смерти. Научись наблюдать.
Молчит, ведь ему нечего сказать, и все, что он может – тихо закрыть за собой дверь и это лучше всего. Лучше всего уйти, чтобы не стало еще хуже. Уйти не видя слез на глазах сестры и не знать, что скорее всего на ее прекрасной шеи останутся синяки. Подходит к машине, а ноги предательски подкашиваются. Теперь он вновь боится. Боится того, что ему придется войти в Саммару и столкнуться со смертью.
Госпиталь.
Голова кругом. Фрея Майклсон сегодня чувствует себя разбитой. Первая ночная смена. Ночь, которую она провела рядом с больными. Уставшая, глаза закрываются. Бессонница и усталость превращаются в бессмысленное напряжение. Фрея поправляет косынку на своей голове, смотрит через стекло на лежащих в палате мужчин. Она
— Вы склонны к суициду, - встав из-за своего рабочего стола, говорит доктор.
— Как? – удивляется, думает, но почему-то произносит это вслух.
— Вы скрываете шрамы на правой руке, - подходит к ней, и, коснувшись ее руки, закатывает ткань платья, смотря на шрамы.— Я, может, стар, но не глуп.
— Простите, но моя жизнь, - собравшись с силами, пытается возразить Майклсон.
— Ваша жизнь вам не принадлежит, ведь страдать будите не вы, а те кому вы дороги, - убеждает ее доктор. — Как это произошло? Вы ведь были в Лондоне. Практиковались в лондонской больнице Святого Варфоломея, а значит, нервы у вас должны быть выкованы из стали и ужасов вы повидали.
— Мой муж умер, ребенок родился мертвым, а сейчас мой брат убил моего жениха и о какой семье и жизни можно говорить?
– отвечает блондинка. — В моей жизни пронесся идеальный шторм...
— Суицид всегда убивает двоих людей, - отпускает ее руку. — Так что выбросите все подобные мысли из вашей головы. Ваши братья предлагали мне деньги, чтобы я контролировал вас, но я отказался, потому что уверен, что вы сильная женщина и справитесь, а работа и окружающие вас люди помогут вам прийти в себя.
— Могли бы использовать деньги в своих целях, - прикусывает губу, заглядывая в его глаза.
— Я не такой человек, мисс Майклсон, - протягивает ей руку, словно они равны. — С возвращением на службу, сестра Фрея Майклсон, надеюсь, вы спасете одну жизнь. Возвращаться всегда труднее, но я верю, что вы справитесь. Я верю в вас как в первоклассного доктора прошедшего войну и повидавшего многое.
— Спасибо, за оказанное мне доверие, - пожимает руку, улыбается ему.
Через минут двадцать в основной зал спустилась, Керолайн вместе с Элайджей, Надей, и Кетрин, которая, несмотря на неприятный разговор с Клаусом, довольно улыбаясь, ведь она нашла гораздо большее, чем рассчитывала.
— Здравствуйте, - мило улыбнулась Форбс, смотря на сидящих за столом и пьющих кофе друзей Кеннера.
— Где Джексон? Что с Хейли? Мы видели, как доктор покинул особняк и Клаус тоже, - говорит Иззит.
— Спасибо за кофе, - благодарит Филлип. — Как состояние Миссис Маршалл-Кеннер?
— Доктор сказал, что она беременна, - говорит Элайджа. — Думаю, они сами вам все расскажут, а сейчас, прошу меня извинить. Мне пора, а вы оставайтесь в компании Катерины и Керолайн.
— Я тебя провожу, - улыбается Кетрин, беря Элайджу за плечо и сопровождая его до выхода из особняка.