Сумасшедшие двадцатые

Kath1864

Тишина. Именно о тишине мечтала Фрея Майклсон в последние двадцать четыре часа.

Рассвет, и вскоре ей нужно будет заботится о пациентах. Тишина, но она слышит голоса и идет туда. Буквально застывает, видя свою сестру одетую в костюм медсестры, а белоснежный фартук испачкан кровью. Рядом с ней стоит Элайджа. Он не смог успокоить Ребекку или уговорить ее от ее безумного плана, но она пробралась в прачечную, украла костюм и разыграла целый спектакль перед молодым хирургом, чтобы тот прооперировал и спас Марселя. Теперь смотря на Фрею, свою старшую сестру, она понимает, о чем так говорила, когда рассказывала о мертвой

любви. Она потеряла Рейна, и теперь Ребекка понимает, каково это потерять любимого, осознавать, что любовь оказалась мертвой. Увидеть, как жизнь медленно покидает тело возлюбленного, и смерть забирает, оставляя только слезы и боль. Смерть забирает любовь. Вместо того, чтобы отправиться на свидание с любимой Марсель может отправиться на свидание в Саммару, свидание со смертью.

Неужели Ребекки придется в последний раз целовать его губы?

Не может контролировать себя и не успокоится. Больно, и теперь Ребекка понимает, что ее всего лишь хотела, чтобы она никогда не испытала боли, которую приносит любовь, но именно с этим сейчас и столкнулась Ребекка, а ведь Фрея мечтала, чтобы ее сестре не было больно.

На глазах слезы.

Больно.

— Что случилось? – спрашивает блондинка у брата, прекрасно понимая, что в таком состоянии Ребекка не ответит.

— Роже мертв, Марселус убил его, но был ранен, и я приказал привезти его сюда в надежде, что все еще не потеряно, - проглотив ком, отвечает Элайджа. — Ребекка никого не слушает, в то числе и меня. Она уговорила мистера Макслода прооперировать его.

— Идиоты! – возмущается Фрея, закрывая свои глаза и тяжело дышит. — Его нельзя было переносить! Пуля была внутри? Крови было много? Если пуля сместилась, то могла повредить важные жизненные органы или потеря крови. Хелор Макслод еще слишком молод и вряд ли сможет прооперировать Марселя, в особенности если есть осложнения, хотя попытается сделать все, чтобы спасти его.

Падает на колени перед сестрой. Упала на колени и рыдает, хватается за форму сестры. Элайджа пытается поднять сестру, но та, несмотря на свою слабость, сопротивляется, словно впала в безумие.

— Умоляю, спаси мою любовь, сестра, - умоляет Ребекка.

— У меня давно не было практики, Ребекка, - с жалостью отвечает она. — Я не знаю... Сожалею...

Выбор. Не может смотреть в глаза сестры. Не находит в себе силы, ведь если она не спасет Марселя, то до конца своих дней будит винить себя в произошедшем. Винить себя в смерти любви ее сестры и в том, что не защитила Ребекку от боли. Да, она будет сожалеть. Все на перекасяк. Без шансов. Если она переборет свой страх и ее руки не будут дрожать, держа в руках скальпель... Фрея должна перебороть себя, свой страх. Если она спасет Марселя и вытащит его из лап смерти? Если у нее все выйдет. Раз на раз не приходится, Фрея живет в реальности, в которой нет чудес, но ее сестра на коленях перед ней, обессиленная и обезумевшая, не желающая признавать то, что ее любовь может умереть.

Лучше бы Фреи Майклсон здесь не было, и тогда бы ей не приходилось выбирать.

Самый сложный выбор в своей жизни.

— Я вас здесь не видела, - твердо говорит Майклсон. — Уходите! Быстро!

— Идем, сестра, - приобнимает за плечи Ребекку Элайджа, помогает ей встать с колен.

— Я не оставлю Марселя, и если он умрет, то я умру вместе с ним! Умру, и вы меня не остановите! Я выпью яд, который остановит мое сердце, заставит его обливаться кровью за несколько секунд, - твердит блондинка. — Вы меня не остановите.

— Уходите, - повторяет Фрея.

— Фрея,

хотя бы ты услышишь меня, сестра, - взывает Ребекка.

— Я услышала тебя, сестра, и сделаю все, что в моих силах, - касается ее плеча. —

Но сейчас Марселю вы ничем помочь не сможете. Уходите. Быстро.

Сердцем Фреи управляет милосердие. Милосердие к сестре и Марселю, которые и так уже пережили многое, и она не может допустить, чтобы и их жизни сломались.

Ее цель спасти Марселя, когда она скрывает свое лицо марлевой повязкой и перед тем, войти в операционную.

Вытащить из омута и тьмы.

Марсель во тьме? Если да, то почему он видит ее лицо, улыбку, ее белокурые локоны в свете солнца, словно они сидят на берегу реки, и никто им не сможет помешать, никто не сможет их потревожить. В том месте нет боли. В том месте свойственна тишина.

Улыбается, тянется к нему, на ней легкое белоснежное платье, волосы заколоты заколкой, с драгоценными камнями, которые ослепляют Жерара. Старается привлечь к себе внимание Марселя, показывая на олененка, который пьет воду на другом берегу реки. Здесь нет боли, и Марсель улыбается, обнимает ее талию, покрывает ее шею своими поцелуями. Он бы остался в этом месте. Месте, где свет она и нет боли. Но ему еще рано быть здесь.

Здесь его быть не должно.

Это реально?

Он ведь знает, что Роже отыграется на Ребекке, если тот убьет его или убил. Ребекки не должно быть здесь. Не должно быть в этом мире.

— Ребекка… Тебя не должно быть здесь!

Улыбается, видя ее такой умиротворенной и счастливой. Не сопротивляется и готов остаться в этом мире, встречать рассветы и провожать рубиновые закаты. Готов остаться рядом с ней. Готов остаться во тьме. Может лучше там, где нас нет? Может лучше ему остаться во тьме?

Готов остаться в этом мире полным грез облаков и света солнца.

Остаться в этом вымышленным мире, в вечном сне, а в реальности могильный камень.

Чикаго.

Не такой, как все.

Не такая, как все.

Зеленые глаза смотрят прямо в глаза стоящего рядом мужчины, рыжие волосы собраны в хвост, поправляет сумочку, которая время от времени соскальзывает с плеча. Максимально близко к одному из работников машиностроительной компании. Сует несколько зеленых бумажек в карман брюк мужчины и явно рыжеволосая Дьяволица ничего не боится, да и по сути Чикаго – это ее королевство, а она единственная королева. Жестокая, без башенная, любящая опасность и готова пойти на любое безумство, только бы ей не было скучно.

— Тодд Норвуд, - шепчет она на ухо и без того напуганного ее поведением мужчине.

— Он трудится в цеху по изготовлению деталей, - говорит он, смотря в ее зеленые зрачки, которые заполняются черным, зрачки расширяются при упоминании возлюбленного, ведь любовь – это тоже наркотик. — Но зачем он вам, Мисс Де Мартель?

— Хороший мальчик, - осторожно ударяет его пальчиками в грудь. — Мой брат не должен знать.

— Как пожелаете, - улыбается в след уходящей Авроре.

Звуки станков. В руках кусок железа, который в руках умело мастера с помощью механического станка превращается в нужную деталь. Тодд Норвуд прекрасно знал свою работу. Красивый, сильный, работящий, добрый, с моральными принципами, а главное - человечный. Вот только в любви ему не везло, как говорили все окружающие его друзья, да и просто парни с цеха. Первым о его решении жениться узнает его лучший друг по имени Арон. Толкает друга, пытаясь разузнать о избраннице Тодда.