Сумасшедшие двадцатые
Шрифт:
Есть еще потомки Хоуп Майклсон – Лео, который являясь пусть и кровным потомком, но имел меньше прав, нежели Никлаус, но, возможно многие и не знают, что дело было в характере Клауса, который не уступит выгоды, не даст никому последней возможности, не знает пощады, одинокий, импульсивный, темный, манипулирующий, мстительный, несгибаемый, раздраженный. Никто не знает, обиды и переживания, которых хранятся в его сердце Лео, он ведь не решал, что родился в этой семьи.
Кровные потомки Хейли и Джексона Кеннеров – Лия – симпатичная девушка унаследовавшая хищную красоту Мисс Маршалл,
Майклсонов невозможно стереть с лица земли.
Эту семью невозможно уничтожить.
Плохая девочка – это всегда проблема.
Катель всегда была одной, большой, чертовой проблемой этой семьи и сейчас, ожидая прихода Никлауса или, когда охранники силой притащат к нему его сестру и не ошибается, когда дверь кабинета открывает один из охранников.
— Мистер Майклсон, - обращается мужчина к своему работодателю.
— Боже, что она еще натворила. Я не могу представить, что будет еще страшнее, - вздыхает Элиас, поправляя галстук. — Моя сестра ведет себя, как шлюха. Хватит ее последнего позора. Напомните мне, сколько людей сейчас читает таблоиды? Шесть миллионов? Семь? Может десять? Сколько людей видели ее « штучки» на обложках журналов, и это не Playboy!
— Но, ее « штучки » стоит увидеть, - тихо произносит охранник, опуская голову.
— Ладно, я этого не слышал, иначе, мне придется принимать меры, и тогда, ты лично расскажешь мне, тепло ли в Аду, в это время, - сдержано произносит Майклсон.
— Сальваторе здесь и машина Норвудов и Де Мертеляй уже на парковке, - говорит мужчина.
— Сальваторе? Они же сказали, что не приедут? – нахмурил брови мужчина, явно удивлен услышанными новостями.
— Они прилетели на частном самолете вместе с Джандо, - продолжает тот.
— Любят Каслы демонстрировать власть и свое богатства, которое получили благодаря нашей семьи, - складывает руки в молитвенном жесте. — А где Ник?
— Никлаус просил передать, что задержится и у него возникло одно неотложное дело, - поясняет тот.
— Мог бы просто сказать, что так называемый король решил пройтись и осмотреть свои владения, привлечь какую-нибудь симпатичную женщину в его постель, все как всегда, - смотрит на охранника, который положительно кивает и видимо, все так и есть.
Дорогие лаковые туфли, зауженные джинсовые черные брюки, легкий джемпер, а на шее серебряный кулон с лицом волка. Трёхдневная щетина, взъерошенные ветром русые волосы.
Идет по французскому кварталу гордо подняв подбородок, цепляя плечом случайный прохожих, ведь ему все можно.
Королю Нового Орлеана позволено все.
Его боялись и ненавидели абсолютно все в этом городе.
Его боялись и именно поэтому Майклсон не боялся ходить по улицам без личной охраны. Все знали : Пойдешь против одного и тебя настигнут все остальные.
Каждый из нас мечтает о чем-то простом. Иметь семью, счастье, здоровых близких и родных. Об этом скорее, мечтала Ревекка или Элиас, которого Клаус считал помешенным на
Но он боялся своего собственного счастья - маленькому по меркам вселенной, но не менее значимому, тогда то, для Никлауса и наступит самое страшное. Счастье нужно держать. Цепляться, что есть силы. Воевать за него. Убивать. Убивать монстра внутри себя.
Иногда, Элиас чувствовал вину, что не может заставить Никлауса поверить в любовь. Клаус твердил, что любовь – это величайшая слабость, а его злоба – инстинкт самосгорание. Этого вполне достаточно.
У него есть все то, что не было у других. У него есть все то, о чем мечтают другие с самого рождения, так о чем еще можно мечтать Никлаусу Майклону?
Уверенным шагом идет по улицы думая, в какое кафе зайти, чтобы выпить кофе или что-нибудь покрепче, перед встречей с большей частью его семьи.
Дни или ночи, она уже не различала, недели прошли, месяца, даже не считала, она хотела забыть, она хотела не думать, не помнить, не страдать, после того, как ее мать умерла от рака. Но, пережив величайшую боль, сожгла прощальное письмо матери, Керри Браул поклялась выполнить последнюю просьбу матери и просто жить в мире, где нет ее. Поступила в колледж, вместе со своими подругами. Пусть, как ей хотелось, как казалось, боль чуть притихла на время, но внутри, все ещё не затихает, не гаснет. Подруги ее обнимали, спрашивали о ее состоянии.
Ее лучшие подруги поддерживали ее.
На душе пусто, но нужно жить.
Она существовала уже вне времени, то, чего она хотела, чем была одержима, стало исполняться, она и забыла, и не любила, и даже не думала, но тот крохотный огонёк всё ещё дарил ей тепло, где-то внутри, но он был.
Где-то внутри огонь и то, что она так близко к исполнению своей мечты стать журналисткой. Она получит вакантную должность в одном из журналов, после окончания колледжа.
Она словно хорошенькая кукла барби, естественно с белокурыми локонами и глазами цвета неба.
Ее каблуки стучат по асфальту,одета в легкий цветочный сарафан, джнсовка, из украшений только сережки и браслет подаренный матерью и отцом на ее совершеннолетие. Вздыхает, поправляет фиолетовый, кожаный рюкзак весящий на ее плечах. Подносит телефон к уху.
— Я слышу тебя, Элли, но скажи, почему меня послали писать о магии Вуду в Новом Орлеане, когда Джессика освещает музыкальный конкурс, Грейси берет интервью у известного журналиста, а ты вообще появишься на федеральном канале.
— Судьба… Это же практика и не переживай, потому что мне не переплюнуть Мисс Стэндфордского университета.