Сумасшедшие двадцатые
Шрифт:
Ребекка просто выполняет последнюю просьбу Лилит и поэтому не оставляет
Стефана, поддерживает его.
Ребекка всегда возвращается.
Сейчас она вернулась, привезла сладости для сына Стефана и Вероники, подарок для новорожденной. Ребекка искренне улыбается, когда заглядывает в колыбель и наблюдает за спящей малышкой.
— Она просто Ангел, такая сладкая. Как вы решили ее назвать? — спрашивает у вошедшей в комнату Вероники Майклсон.
— Наши дети играют в гостиной, за ними присматривает служанка, а мы пока можем выпить кофе, —
— Не злись на меня, хотя, считают ужасной стервой, и это так, но Вероника, я не желаю зла и всего лишь выполняю последнюю просьбу матери Стефана, — неуверенно начинает Ребекка. — Между нами было много разногласий и ссор, до того момента, когда я бросила все ради Марселя. Я отказалась от всего ради любви.
— Ты бросила все? Отказалась от денег и власти? — женщина даже вздрагивает, слыша слова Ребекки.
— Я отказалась от всего ради любви, и знаю, что ты любишь Стефана, у вас семья, вы столько пережили, и я верю в то, что вы можете быть счастливы, — подходит к ней, заключает ее в свои объятья. — Сейчас я не желаю, что поступила так, ведь невозможно иметь все. Не жалей, что вернулась. я уверенна, что ты сделаешь Стефана счастливым, а он сделает счастливой тебя.
— Мы решили назвать дочь Рейнард, — обнимает ее в ответ, поддалась, и словно только сейчас Ребекка не видит в ее глазах затухающей огонь ненависти.
Сейчас она вспоминает слова Бетты, ее старшей сестры, которая говорила, что счастлива со Стефаном, ее сестра может быть только тогда, когда они уедут в другой город. Но бизнес и могила матери держат ее мужа в самом большом промышленном центре. В конце концов, у человека не может быть все.
Вот и Вероника Сальваторе имеет деньги, влиятельного мужа, но у нет счастья и любви.
1984 год. Чикаго.
Что-то длиться вечность.
Что-то имеет привкус вечность.
Что-то заканчивается.
Человеческая жизнь быстротечна, к сожалению обрывается.
Человеческой жизни всегда приходит конец.
Человеческая жизнь заканчивается. Жизнь может оборваться в любой момент. Некоторые умирают в младенчестве, молодыми и возможно, повезет тем, кто состарится и увидит своих внуков.
В любовь случае жизнь всегда завершается.
В любой человеческой жизни ставится точка и точка эта называется смертью.
Каждый рано или поздно встречается со смертью.
Смерть завершение любой жизнь.
Смерть ставит точку.
Пришло время поставить точку и в этой истории.
Любовь была путем этой истории, и теперь пришло время поставить точку.
Прошло время вечности.
И пожилая, худощавая, русоволосая женщина даже не помнит, как выскочила с машины и побрела в сторону склепа. Склепа с надписью » Майклсоны. Всегда и навечно.» Склеп, который выделяется среди однообразных, серых, надгробных плит.
Зачем она вернулась?
Черное пальто распахнуто настежь, из-под него виднеется простое, трикотажное черное платье, руки облачены в черные кожаные перчатки, теряет
Пожелтевшая трава под ногами.
Готова провалиться сквозь землю. Набирает в лёгкие воздух, несколькими глотками, наспех, продолжая идти и отталкивая от себя железную дверь ведущую в склеп.
Каменная плита, на которую она несколько минут назад положила живую, алую розу.
Отводит взгляд, смотря на две соседние каменные плиты. Ее излишне бледное лицо никто здесь не увидит. Не увидят, как та подавляется кислородом, будто отравленным.
Рядом с нашей семьей все умирают. Это и есть великое и вечное: » Всегда и навечно», так ведь? Бесполезные кости, что хранятся здесь, — сказала она сама себе.
Зачем она вернулась?
========== Глава 60. Эпилог. Майклсоны. Наследие. ==========
Мне грустно прощаться с полюбившейся мне работой, но на этом точка. ПОМНИ Я ВАС ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ И ЦЕНЮ, ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!!!
Сейчас, жду вашу критику, как никогда прежде!
Всю мою жизнь я иду ко дну,
Всю мою жизнь я искал любовь,
Чтобы любить одну.
Они сказали – нас поздно спасать и поздно лечить.
Плевать, ведь наши дети будут лучше, чем мы.
Лучше, чем мы… Лучше, чем мы…
Когда меня не станет - я буду петь голосами
Моих детей и голосами их детей.
Нас просто меняют местами,
Таков закон сансары, круговорот людей.
Баста - Сансара.
Чикаго. 1984 год.
Зачем она вернулась?
На кладбище холодно и сыро. Ветер растрепал ее волосы.
В семейном склепе три могилы.
Три.
В этом склепе покоится ее семья и надежда.
В этом склепе места хватит на всю их семью.
Она не верила, что положила цветы на плиту , что бросала гость земли, прощалась.
Она помнит гроб и прощание.
Боль от утраты матери заноза в ее сердце, словно ядовитый шип розы, который застрял в ее сердце. Она потеряла свою мать семь лет назад. Эту боль все же унесли года, но эту боль ничто не вырвет из ее груди, ей не станет легче. Боль не утихнет, а будет медленно отравлять ее и ломать. Ломать изнутри.
Все смешалось.
Смешалось с землей и кровью.
На глазах слезы.
Ее отец, Элайджа говорил, что любить Майклсона смертный приговор, но раньше Надя Петрова-Майклсон не предавала значения этим словам отца. За столько лет он стал ее словно родным, смог заполнить пустоту, ни в чем не отказывал и относился, как к родной дочери. Элайджа вложил в Надю все лучшее, и теперь она с достоинством может носить фамилию Майклсон, гордо приподняв подбородок.
Надя с одной стороны является частью этой семьи, а с другой стороны она чужая, но даже после замужества она отказалась менять фамилию, что посчитали за слишком эксцентричную и дерзкую выходку. Надя – Майклсон, а значит, до конца своих дней будет носить эту фамилию и с этим придется смириться ее мужу – Тоби.