Сумеречные миры
Шрифт:
Второе, что я делаю, — это сую руку под камзол убитого. И эта догадка оказывается верной: бронежилет! Значит, за меня с Андреем взялись всерьез. Чего ждать дальше? Пулеметов, винтовок с оптическим прицелом, а может быть, еще и танков, и боевых вертолетов? Хорошо хоть не термоядерных ракет!
Осторожно приподнимаю голову трупа. Нет, я его не знаю. Старик с пистолетом молча наблюдает за моими действиями. Сзади я слышу шаги и оборачиваюсь. В пороховом дыму, заполнившем коридор, стоит отец настоятель. Глаза его широко раскрыты от ужаса.
— Господи!
— Ничего страшного, отец настоятель, — прерывает его старик. — Все уже кончилось. Этот негодяй пытался проникнуть к одному из ваших постояльцев и ограбить или убить его. Доблестный лейтенант Саусверк воспрепятствовал этому.
Замечаю, что пистолет уже спрятан у старика под одеждой.
— Ну, раз вы так говорите, значит, это правда, — поспешно соглашается аббат.
— И распорядитесь, пожалуйста, отпеть убитого и совершить обряд погребения. Он хоть и грешник, но Душа его христианская, а милосердие божие не знает границ!
— Аминь! — откликается аббат.
— Пойдемте, граф, — обращается ко мне старик, считая инцидент исчерпанным, — я давно жду вас.
Видя мои колебания, он представляется:
— Я — Роберто Модунио.
Я оборачиваюсь к аббату, тот кивает головой в подтверждение. Прохожу в келью «пилигрима». Вопреки ожиданию она довольно богато обставлена. Модунио опускается в кресло, приглашая меня присесть на свободное.
— Итак, граф, что вы имеете передать мне от кардинала Бернажу?
Молча достаю из-за пояса конверт и протягиваю его старику. Он сразу вскрывает его и, едва глянув на бумаги, снова сворачивает их. Взяв со стола графин, Модунио наполняет вином два кубка, протягивает один мне и говорит:
— Я рассчитывал отправить с вами мои замечания по письму, но, во-первых, Бернажу применил слишком сложный шифр, и я провожусь до утра, а вас ждет дорога и важные дела.
Он отпивает из кубка.
— А во-вторых, епископ Маринелло, по-моему, проявляет к вашей особе слишком уж пристальное внимание. Я прав?
— У него есть к этому основания.
— Поэтому-то я и переправлю свое письмо к Бернажу с менее приметным курьером. Так и передайте ему. Ваше здоровье!
Мы выпиваем.
— Желаю вам удачи, граф. Не смею вас больше задерживать. Вас ждут товарищи и поручение императора.
Рука «пилигрима» осеняет меня благословением, я кланяюсь и выхожу. Когда мы выезжаем из монастыря, я тихо спрашиваю де Вордейля:
— Этот Роберто Модунио — итальянский кардинал?
Маркиз кивает.
— Возглавляет оппозицию папе?
Маркиз снова кивает. Мне все становится ясно.
Андрей ждет меня у себя.
— Все нормально?
Вместо ответа я показываю ему пистолет. Брови моего товарища ползут вверх.
— Это что? Подарок Маринелло?
— Ты, конечно, понимаешь, что он вручил мне его через посредника.
Андрей берет пистолет в руки, вынимает магазин, выщелкивает патроны. Их оказывается пять, шестой — в патроннике.
— Так, значит, Маринелло
— Я-то в свое время ломал голову, как обезопасить Золотой Меч, а этот готов загнать сюда батальон десантников специального назначения со всем вооружением, лишь бы только добиться своих сомнительных целей.
— Ладно, перейдем к делу. В схлопку этого Маринелло!
Мы подходим к карте. Как и накануне, мы прибегаем к обмену мыслями через компьютер Монастыря. Я предлагаю проложить маршрут таким образом, чтобы он шел от гарнизона к гарнизону, которые между Мленом и Брюном были в достаточном количестве.
— Таким образом, чтобы уничтожить нас наверняка, Маринелло придется ввести сюда целую армию.
— Ну, зачем целую армию, достаточно батальона спецназа! — шутит Андрей.
— Полагаю, до этого дело не дойдет, — вмешивается Магистр. — А в целом план Андрэ хорош.
— Я тоже так думаю. Быть по сему. Главная задача конвоя: не дать нападающим прорваться к карете с ярлом. А тем часом связные поднимут по тревоге гарнизоны и приведут подкрепление.
Утром мы трогаемся в путь. Конвой вместе с людьми сэра Ричарда выглядит весьма внушительно: более тридцати человек. Так что, если Маринелло заготовил в окрестностях Млена засады, они просто не решились нас атаковать. Солнце уже перевалило зенит, а мы все еще продолжаем путь без осложнений. Я начинаю беспокоиться: если так долго все идет нормально, жди крупных неприятностей. Вряд ли Маринелло успокоился после гибели де Ривака. Догоняю де Легара, который едет в голове колонны.
— Как ты думаешь, долго еще нас никто не потревожит?
— Думаю, недолго. Вон, в той долине весьма удобное место для засады, да и до ближайших гарнизонов оттуда дальше всего. Маринелло ведь тоже не дурак, он понял уже, с кем имеет дело, и все просчитал. Если на нас сейчас навалятся приличными силами, нам придется тяжко.
Предположения Андрея оправдываются больше чем на сто процентов. В долину мы въезжаем беспрепятственно и какое-то время едем спокойно. Внезапно с разных сторон нас атакуют всадники в красных одеждах.
Я прикидываю их численность, соотношение получается пять к одному. Плохо! До ближайшего гарнизона около десяти километров. Пока туда да обратно… Вряд ли мы столько продержимся. Остается одно: прорываться и бежать. Надо связать боем побольше нападающих, а экипажу с ярлом в сопровождении человек пяти-шести уходить.
Так мы и поступаем. Сэр Ричард со своими людьми, де Вордейль и де Сен-Реми завязывают неравный бой, а де Легар с пятеркой гвардейцев, разметав заслон, устремляется по дороге, пропустив вперед экипаж. Я собираюсь было тоже вступить в бой, но, посмотрев вслед де Легару, ощущаю такое сильное беспокойство, что не только сам пускаюсь вслед за ним, но и ослабляю своих товарищей еще на двух мушкетеров.