Сумерки человечества
Шрифт:
Около «Детского мира» стоял брошенный временный пост милиции, пытавшейся организовать хоть какой-то порядок. Быстро наставленные ограждения, вокруг которых валялись обглоданные скелеты с одинаковыми дырками в черепах. Здесь милиционеры стояли до конца, и кучки стрелянных гильз на асфальте указывали на позиции. Или их было слишком мало, или они в конце концов все бросили пропадать, но пост был брошен раньше полного хаоса, воцарившегося на улицах.
Проехав замертвяченную площадь Ленина, все еще увенчанную статуей вождя мировой революции, лишенной, правда, вытянутой вперед руки, машины остановились недалеко от развалин Областной Думы. Обгорелые, почерневшие стены, исклеванные пулями и пробитые крупнокалиберными пулеметами, послужили хорошим прикрытие для машин.
– Дальше
– Нет, они точно сдурели, - сказал один из солдат и раскрыл десантный люк в задней стенке машины. Прямо за ним стоял зомби в грязном, свалявшемся пиджаке, в груди которого отчетливо виднелись два пулевых отверстия, залитых кровью.
Мертвяк тотчас потянул руки к солдату, но получил ботинком в морду.
Выпрыгнув, человек еще несколько раз ударил его прикладом, пока не убедился, что мертвец больше не поднимется.
– Вылезай, ребята, - махнул он рукой, оглядываясь на улицу, - их тут полно, без стрельбы не отобьемся.
Зомби уже успели заметить и машины, и высаживающихся из них людей. Хрипя и размахивая руками они по одному, по двое торопились к этому месту. Дальше по дороге была пешеходная улица, на которой многие любили гулять, поэтому зомби здесь было больше, чем предостаточно. Кроме того, у них развивался стадный инстинкт, поэтому если замечал что-то один зомби, туда ломилась уже вся толпа. Первым высадив весь десант, в дело вступил водитель БРДМ, до того возглавлявший голову колонны. Круто развернувшись, он снес ближайших мертвяков, а потом начал кружить вокруг колонны, снося всю нечисть, пытавшуюся приблизится. Солдаты торопливо выпрыгивали из открытых люков и забегали в здание, где хотя бы были не так заметны. Я, в свою очередь, тоже спрыгнул на асфальт и едва не поскользнулся в крови трупа, лежавшего у самого люка. Мертвяки уже лезли со всех сторон, вылезая даже из здания почты напротив. Толкая друг друга и хрипло подвывая, они лезли, не задумываясь, прямо под колеса машин.
Внутри здания царил полный разгром. Большие двухстворчатые двери разнесло на куски длинными пулеметными очередями, раздробившими и всю мраморную лестницу, начинавшуюся сразу после дверей. Среди осколков валялось несколько объеденных скелетов с оторванными конечностями и переломанными ребрами. На ступеньках даже лежал милицейский «укорот», за ручку которого до сих пор цеплялась отстреленная рука. Обои и ковры выгорели, линолеум и пластиковые панели обгорели и пошли пузырями, а сквозь выбитые стекла доносился шум стекавшихся к зданию мертвецов.
Разгромленные кабинеты, с перевернутыми столами, раскиданными стульями и разбитыми компьютерами сменялись выжженными коридорами, на стенах которых все еще висели рамки картин, сгоревших в огне. Раньше в этом здании располагалась Дворянское Собрание, но с приходом советской власти его разделили пополам. Одну часть отдали Думе, занявшую почти все здание, а огромный зал, в котором проходили сами собрания и приемы, вместе с несколькими подсобными помещениями, отдали загсу. Естественно, архитекторы никогда не думали, что здесь будут офисы и кабинеты, отдавая основное место залам и кухне. Подсобные помещения и всяческие комнаты отдыха для дворян соединялись извилистыми коридорами и узкими лестницами, словно вытащенными из средневекового замка. Не знающему человеку было очень легко заблудится в этой мешанине коридоров и переходов. Прелестей добавил пожар, от которого многие перекрытия обрушились, а сами коридоры приобрели неузнаваемый вид. Хотя военные явно что-то задумали, потому что вели уверенно и быстро. Среди них наверняка был хоть кто-то, кто участвовал в том штурме, ставшим жестоким ответом народа на последние годы кризиса и развала.
Гремя по почерневшей лестнице ботинками, отряд спустился даже немного ниже уровня земли, ворвавшись в кухонные помещения. Никто себе никогда не отказывал во вкусной еде, тем более избранники народа. Столовая данного административного учреждения могла потягаться даже со столичными ресторанами, особенно в области цен. И помещения, где еду готовили, были соответствующие. Большие, полуподвальные
Звук шагов смешался с металлическими звуками раскиданной по полу посуды и столовых приборов. Отрывочные картинки, попадавшие в лучи подствольных фонарей, заставляли внимательно следить за происходящим, не давая отвлечься ни на секунду. Мертвецы здесь появились, видно в самый разгар рабочего дня. Это вряд ли работа военных, они не стали бы размениваться на прислугу, когда выдалась возможность всадить пулю в гораздо более толстое брюхо. Здесь побывали зомби, даже вероятно, что уже отъевшиеся на наваленных наверху трупах. Про контрольный выстрел в голову не забывали, но вот мяса мутантам оставили много. Тем более, что тогда толком и не знали, во что может превратиться невинный на первый взгляд зомби. Может, даже не стали заходить в подвальное крыло, понимая, что там нет ничего интересного, а повара и официанты, пережив несколько очень страшных минут, запершись и слушая, как на верхних этажах идет бойня, попали потом в настоящий ад, потому что не обслуженные клиенты, плавно превратившиеся в мертвецов, пришли требовать книгу жалоб. Не найдя книги, заменили ее людьми.
Обглоданный костяк, разорванный почти пополам, с вырванными ребрами и обломанными руками, попавший случайно под ноги, едва не вызвал во мне приступ рвоты. В противогазе такое дело едва ли не в десять раз неприятнее, но я все же удержался. Труп рвали даже не руками, а когтями, судя по длинным царапинам на полу. И это могло значить только одно.
– Передай дальше, что тут могут быть мутанты, - похлопал я по плечу ближайшего солдата, и тихо передал сообщение. Он кивнул головой и предупредил соседа. Я же молча проклял нежелание командования пользоваться рациями. Логично, конечно, ведь у бандитов могли быть приемники, способные уловить сигнал, но связь теперь резко ограничивалась. Кричать ведь тоже было не с рук, зомби на шум реагировали гораздо быстрее, чем на все остальное.
– Справа! – предупредил кто-то, повысив голос. В пустом зале, расчерченном лучами фонарей, звук прогремел как взрыв петарды, но на ситуацию это не повлияло.
Прямо у черного входа, ошалело раскрыв глаза, стоял заметно мутировавший мертвяк, попав сразу в несколько лучей света. Он не делал попыток напасть, возможно, ослепленный светом, но скорее не зная, с кого начать.
Мутанты гораздо умнее простых мертвяков и вполне уже научились устраивать засады, и отлично знали, когда их надо захлопывать, а когда выждать. Здесь же он, наверное, не ожидал такого количества народа и такого яркого света. Солдаты же не стреляли сразу, боясь привлечь внимание возможных часовых бандитов. Только если мутант атакует, без стрельбы все равно не обойтись.
Пока повисла пауза, я воспользовался прикрытием товарищей, незаметный за их спинами, и достал трофейный пистолет с глушителем, давным-давно отобранный у бандитов. Хотя почему давно. Это же было всего несколько дней назад. По-другому время идет, когда каждую секунду рискуешь своей жизнью. Достав оружие, непривычно легкое после автомата, я прицелился, стараясь угодить точно в лоб мутанту. Так или иначе, он меня заметил слишком поздно. Рванулся в сторону, уходя с линии огня, Но я уже выстрелил, пулю обогнать не мог никто. Звук выстрела, смешавшийся с эхом, отразившимся от выложенных плиткой стен, был такой, словно кто-то открыл бутылку с шампанским. Пуля вошла чуть левее, чем я целился, немного зацепив левый глаз, пробив череп и выбив целый фонтан кровавых брызг. Пошатнувшись, он упал на ступеньки, бессильно открывая и закрывая челюсть, отказываясь умирать сразу.