Сумерки человечества
Шрифт:
– Студентом я был в прошлой жизни, - сказал я, прикрыв глаза, - сейчас я далеко от этого ушел, так же безвозвратно, как и старый мир.
– Нет прошлой жизни и нет будущей, - наставительно сказал Токарев, ткнув меня твердым как камень пальцем в грудь, - жизнь бывает только одна, и она только твоя. Не надо делить ее на отрезки. А сейчас иди за мной…
Мы зашли в кузов грузовика, внутри бывший несколько больше, чем казалось снаружи. С низким потолком, так что приходилось пригибать голову, чтобы не зацепиться головой за висящие на проводе лампочки, чуть скошенными стенами и почти полностью занятый радиоаппаратурой, ящиками с патронами, двумя ПКС, вставленными стволами
– Выкладывай, что у тебя такое? – спросил Токарев, сгоняя солдата со стула и садясь туда сам, - Ребят можешь не стесняться, здесь все свои.
Как я понимаю, доктор тебе все рассказал. И каково твое мнение, прежде чем приступим к делу?
– Честно? – поинтересовался я, чувствуя, как в животе постепенно разгорается огонек злобы, требующий хоть как-то посчитаться с человеком, во все это дело меня втянувшим. Без него сидел бы я со своими дробовиками, но хотя бы не лез между молотом и наковальней, в самый центр свары внутри военных.
– Естественно честно, не пристало солдату врать своему командиру, – пожал плечами Токарев, продолжая улыбаться, как девица на выдане.
– Большая вы все же сволочь, - с языка само собой сорвалось, но как только эти слова приобрели звуковую форму, мне даже немного полегче стало, словно выговорился. Частично так и было, только в связи с обстоятельствами это было не самое лучшее решение. Если Токарев окажется очень принципиальным в отношении собственной персоны человеком, то мне после таких слов мало не покажется.
Солдаты, слышавшие эти слова, широко раскрыли глаза от удивления, откинувшись на спинки своих мест и ожидая продолжения. Им тоже было очень интересно увидеть ответную реакцию Токарева. Кто-то даже присвистнул, не способный молча выразить свои чувства.
Офицер вмиг побледнел, схватившись ладонями за края стола, но сдержался от высказывания всего, что обо мне думает. Пальцы, державшие стол, неприятно побелели, с такой силой он вцепился в столешницу, но затем неожиданно отпустил предмет мебели и занял более удобное для беседы положение в своем кресле.
– Знаешь, все же я в тебе не ошибся, - наконец выдавил он неуверенно, словно до последней секунды колеблясь между двумя возможностями. Либо наказать меня страшно и жестоко в поучение остальным, либо сыграть по-другому и превратить все в шутку или, по крайней мере, себе на пользу, - Мало кто решился бы на такие слова в таком положении.
Требовать от тебя объяснений я все же не буду, и не таких эпитетов достоин за то, что вмешал студента в свои дела. Молодец, что догадался…
У меня на душе чуть полегчало, когда меч палача, чуть свистнув, пронесся над самой моей головой, едва не задев. Вместо кары Токарев все же решился сделать хорошую мину при плохой игре и продолжить меня использовать.
– Насчет эпитетов не знаю, - сказал я как можно более спокойным тоном, но вот про передачу я не забыл, - вытащив с этими словами флешку из кармана разгрузника, - А мне пока только рассказали про ваши планы относительно банды в больнице. Неужели вы и в самом деле решили их штурмовать. А это тогда, - я развел руками в стороны, - штурмовой отряд, как я полагаю?
Токарев взял у меня флешку, посмотрел
Парадоксально, но вместе с этой мыслью я страшно испугался глупым, запоздалым страхом. Если бы заводские, перед тем, как меня выпустить, решили бы устроить обыск, нашли бы флешку и информацию на ней. Тогда бы меня даже допрашивать бы не стали, просто отвели бы к ограждению и наделали бы дырок в теле лишних. Как же мне повезло, что ни у кого рука не поднялась это сделать.
На экране уже пошли фотокопии рукописных текстов и набранных на машинках документах, каких-то перечней и накладных, в которых я ни чего не мог понять из-за постоянных и непонятных аббревиатур, но очень много говоривших Токареву, мотавшему снимки и с каждой новой фотографией все сильнее хмурившимся.
– Ладно, - неожиданно прервался он где-то на середине. Кто-то их солдат захотел забрать компьютер, но Токарев резко закрыл его, вытащил флешку и убрал к себе в карман. Ноутбук положил перед собой, сверху прикрыв ладонями, нервно переплетая пальцы. Взгляд был одновременно нервным и нетерпеливым.
В очередной раз пожалев, что сам никуда сесть не могу, я начал излагать все подробности своего разговора с врачом, чуть покачиваясь на каблуках их стороны в сторону. В этот момент мне очень мешались руки, посему заложил за спину, катая между пальцами стрелянную гильзу, оставленную когда-то в кармане разгрузки. Вытащил вместе с флешкой, а выкидывать почему-то стало жалко.
Токарев внимательно смотрел на меня, не двигаясь с места и не сводя с меня настороженного взгляда, словно на вид пытаясь определить, вру я или нет. Под таким взглядом я даже немного стеснялся, отчего иногда путал слова или отдельные фразы, хватаясь в воспоминаниях больше за собственные чувства, обуревавшие меня в тот момент, чем именно за слова, произнесенные врачом.
– Значит, теперь мы уже договариваемся с бандитами, - тяжело сказал он, откидываясь на спинку своего места и доставая из кармана наполовину смятую пачку сигарет, - и все должны быть этим довольны! – добавил он с особой злобой. Зажигался не хотела включаться и он отбросил ее в угол.
– Для меня это не меньшая новость, чем для вас, - негромко сказал я, но все же с расчетом на то, что меня услышал, - и не менее приятная.
– Черт со всеми этими новостями! – резко бросил Токарев, сломав двумя пальцами сигарету и швырнув ее под столик, - не желаю сидеть и ждать, пока меня заставят еще здороваться с этими подонками! И не буду! Я, черт возьми, поклялся служить народу моей страны. И я буду ему служить, даже если один такой останусь!
– Я с вами, - кивнул я головой, понимая, что спорить с ним в таком состоянии бессмысленно. Хотя, с другой стороны, его вполне можно было понять. После всех жестокостей, творимых бандитами, которые сам видел или только слышал, в голове не укладывалось, как можно пытаться договорится с такими людьми. Пулю в голову, вот и все переговоры, они же все равно условия соблюдать не будут.