Сумерки памяти
Шрифт:
Однажды, объезжая свои владения он увидел на обочине дороги необычную старуху, лицо которой показалось ему знакомым. Он притормозил лошадь и пригляделся.
– Гадалка!
– воскликнул он, узнав в женщине свою давнишнюю прорицательницу, и спрыгнул с коня, - Вот кого я часто вспоминал! Как видишь, я жив и здоров, не смотря на то, что ты предсказывала мне скорую смерть. Правда, все остальное сбылось в точности - жена моя родила, да не один раз, я стал богат, и если Бог даст, то внуки мои и впрямь смогут стать баронами!
– Эх, глупый ты человек!
–
– Ведь я предсказывала тебе именно то, что с тобой произошло. Тогда, несколько лет назад ты был в самом начале своего нового пути. Но скажи-ка мне ты, тот, который слывет одним из самых умных людей во всей округе, разве сейчас передо мной стоит прежний сапожник - бедный и невезучий?! "Нет!" - отвечу я тебе сама. Тот человек умер в середине своего пути, а из его праха родился новый - уверенный в себе, удачливый и состоятельный. Вот, что я хотела сказать тебе в тот жаркий солнечный день, и за что взяла всего одну монету.
– Ну что ж, раз так, - сказал бывший сапожник, - получай-ка ты еще одну монету - я задолжал ее тебе за твою мудрость, которой ты так щедро поделилась со мной много лет назад и которую я тогда не смог оценить по достоинству.
***
Я села, зажав в руках подушку, вышитую витиеватыми арабесками*.
– Значит, ты считаешь, что это занятие, то есть в сущности лишь воспоминание о чем-то, что было почти не со мной, может так сильно изменить мою жизнь, что я стану совсем иной?
– Да, и ты поймешь это в тот момент, когда увидишь все.
– Неужели ты действительно думаешь, что можно увидеть все? Мне кажется, это слишком громко сказано.
– Можно... Нельзя... Дело совсем не в этом. Сейчас, когда ты еще не до конца понимаешь, о чем идет речь, мне сложно объяснить тебе, что "все вспомнить" в данном случае означает сформировать в своем сознании некую систему законов о рождениях и смертях, а кроме того, увидеть прошлые связи с большинством людей, которые с тобой общались ранее или продолжают это делать в настоящем.
– Но я могу увидеть там и тех, с кем я еще не успела познакомиться в этой жизни.
– Конечно, но это будет выглядеть несколько иначе, чем ты представляешь себе сейчас.
– Ладно, я чувствую, что уже рискую надоесть тебе этими глупостями. Лучше уж мне действительно приступить к самому процессу.
– Надоесть ты мне не можешь ни при каких обстоятельствах, и ты это прекрасно знаешь. А то, что пора начинать - так это на самом деле сущая правда.
– Тогда я буду "смотреть", а потом мы все обсудим.
– Согласен.
Я снова легла на диван и, полностью расслабившись, закрыла глаза.
Мне вспомнилось много, очень много, кажется даже больше, чем ожидалось сначала. За довольно-таки короткий промежуток времени я смогла стать свидетельницей разнообразных событий моей жизни, датированных примерно серединой ХVIII века. Я просмотрела эту жизнь от начала до конца, пытаясь не упустить ни одной мельчайшей детали, и спустя некоторое
Он по-прежнему сидел в кресле, но уже не курил, как прежде, а задумчиво крутил в руках маленького золотого ибиса* с изогнутым острым клювом.
"Странно, - подумалось мне, - мы столько лет знакомы, но только сейчас мне удалось взглянуть на него другими глазами и, может быть, теперь я начну по-настоящему понимать его характер"...
– И что же тебе дали посмотреть на той стороне?
– спросил он.
От звука его голоса я окончательно очнулась.
– Что дали посмотреть?
– проговорила я не торопясь.
– Пожалуй, что всю нашу с тобой жизнь.
– Ну, так поделись со мной, - он, вероятно немного удивлялся моей молчаливости.
– Да - да, конечно. Но я не знаю, как мне передать тебе все то, чему я стала невольной свидетельницей, - сказала я все еще полуживая от сильных впечатлений.
– Как описать, что я чувствовала и объяснить все то, что там происходило?
– Просто рассказывай, как это выглядело, только и всего, - сказал он, улыбнувшись, и поставил ибиса на стол рядом с пепельницей.
– Чего же ты медлишь?
– Понимаешь, самое главное...
– теперь я, наоборот, говорила так быстро, что не могла остановиться.
– Да, самое главное, что мы были там вместе. Ведь, я же знала, что мы с тобой никогда... Ты слышишь меня? Никогда не расставались! Это было двести пятьдесят лет назад, но уже там мы принадлежали друг другу...
Он как-то невесело вздохнул, сел на диван и взял меня за руку:
– Успокойся и рассказывай все с самого начала.
– Но я не знаю, какими словами об этом говорить. Там все люди так странно изъяснялись. Их манера выражаться слишком сложна для дословного перевода на наш современный язык.
– Тогда представь себе, что адаптируешь их речь для нашего времени, и все станет на свои места.
– Но в этом случае я не смогу сохранить колорит присущий той эпохе...
– Пойми, что не это главное, - он был явно обеспокоен тем, что я так близко к сердцу восприняла свой первый опыт хождения в иной мир.
– Тебе важна только суть, а ее можно передавать любыми словами. Внимательно слушаю тебя. Говори.
Я на секунду закрыла глаза, откинула со лба прядь волос, и, немного собравшись с мыслями, начала рассказывать.
***
Сначала я представила себе морское побережье, на котором мы с тобой отдыхали в прошлом году. Там было все как прежде - та же белая вилла с огромным солярием, те же смолистые сосны, ловящие ветвями ветер.
Я мысленно гуляла по берегу и разглядывала волны: рождая легкую пену, они выплескивали на песок мелкие ракушки и темно-зеленые водоросли с застрявшими в них небольшими кусками янтаря, похожие на волшебные ожерелья морских королев. Легкий ветерок, шурша, перебирал листья кустарников, росших в прибрежных дюнах, а грустные чайки жалобно кричали, подхватывая на лету мелкую рыбешку.