Сумерки вождей
Шрифт:
– Это со мной не впервые,- с досадой объяснил Сталин, - как ни креплюсь, а вдруг и задремлю.
– Ну, ты и ленивец! – не выдержал Свердлов. – Так все на свете проспишь!
Повернувшись ко всем, Яков Михайлович стал рассказывать:
– Мы же вместе отбывали ссылку в Туруханском крае. Места, понятное дело, курортные, так что приходилось самим о себе позаботиться, иначе пропадешь. Хозяйство какое-никакое завели. Печку надо топить, а то замерзнешь, как цуцик. Убираться, чтобы в грязи не утонуть. Готовить.
– И как у вас получалось совместное хозяйство? – заинтересовалась Надежда Константиновна Крупская. – Мы с Володей тоже через это прошли в Шушенском. Но мы приехали с мамой, она обо всем позаботилась. И девушку наняла - в помощь по дому.
– Иосифа не знаете? – фыркнул Свердлов. – Отлынивал от всего! А я же не мог допустить, чтобы заслуженный кавказский большевик мерз и голодал.
Сталин и не стал ничего отрицать. Ему нравились эти воспоминания:
– Сколько раз старался провести тебя, увильнуть от хозяйства. Проснусь, бывало, в свое дежурство и лежу, будто заспался.
– Ты думаешь, что я этого не замечал?
– рассмеялся Свердлов. – Прекрасно замечал.
Звонок в дверь.
– Это он! – обрадовался Сергей Яковлевич Аллилуев. – Я открою!
Он привел Ленина. Крайне озабоченный и даже, пожалуй, испуганный Владимир Ильич первым делом обратился к хозяйке:
– Ольга Евгеньевна, покажите-ка мне все входы и выходы в квартире.
Ольга Аллилуева повела его на кухню:
– Эта дверь ведет на черную лестницу.
Ленин не поленился - поднялся еще и наверх, осмотрел чердак. Вернулся несколько успокоенный. День выдался жаркий и невыносимо душный. Ленин снял пиджак, но остался в жилете и рубашке с галстуком. Сделал Сталину приглашающий жест рукой. Отвел его в сторону.
– Я вам давал задание. И что же?
– Какое задание? – поинтересовалась Крупская.
Сталин неодобрительно взглянул на нее. С какой стати женщина вмешивается в важные мужские дела? Ильич не в состоянии объяснить жене ее место. Либерал.
– Я попросил Иосифа Виссарионовича по-свойски уговорить председателя ВЦИК Чхеидзе не публиковать идиотские материалы о том, будто мы с тобой получали деньги на революцию от германского Генштаба, – объяснил жене Ленин. – Кавказские люди лучше понимают друг друга.
Повернулся к Сталину:
– Так что же?
– Николай Семенович ко мне прислушался, – с достоинством принялся рассказывать Сталин. – При мне обзвонил редакции с просьбой воздержаться от публикации сомнительных материалов. И все редакции согласились этого не делать. Кроме одной – газеты «Живое слово». Там ответили, что доверяют этим материалам, потому что они получены от министра юстиции Временного правительства.
Сталин пожал плечами:
– Извините, всего одну газету остановить не удалось.
– Ее одной хватило с лихвой, – обреченно
– Утром, – вступил в разговор Свердлов, – «Живое слово» опубликовало материал под шапкой «Ленин и компания – шпионы!». Идея одна – большевики получили большие суммы денег от немецкого Генерального штаба.
– Видели уже, – нетерпеливо дернул головой Ленин. – Читали!
– Кто автор? – поинтересовалась Крупская.
– Подписи две, – пояснил Свердлов, – бывший депутат Думы Алексинский и член ЦК партии эсеров Панкратов.
– Знаем товарищей - и Григория, и Василия, – кивнула Крупская.
– Я себе цену не набиваю, – упрямо продолжал Сталин. – Но представляете себе, если бы эта клевета появилась во всех газетах одновременно?
– Теперь со всех сторон, – продолжил Свердлов, – слышим одно и то же: «Изменники! Немецкие шпионы! Смерть большевикам!» И все у них сходится! Немцы наступают, а в Петрограде – волнения. Мятеж совпал с немецким наступлением – значит, организован на немецкие деньги. Вывод: большевики выполняют задания немецкого Генерального штаба.
– Негодяи! – не выдержала Крупская.
– Мы из Таврического дворца - от греха подальше - поехали в редакцию «Правды», – добавил Григорий Зиновьев. – На подножках авто моряки с винтовками - для охраны. А утром толпа устроила настоящий погром и в редакции «Правды». Кричала, что это «немецкое гнездо».
Сталин стоял на своем:
– Не думайте, что уговорить Чхеидзе поддержать нас было легко и просто! При нынешних-то настроениях. Слышали про речь Ираклия Церетели на президиуме съезда Советов и исполкома Петросовета?
– И что же говорил этот ничтожный грузинский меньшевик? – Лицо Ленина стало очень бледным.
– Могу себе представить, – буркнул Зиновьев.
– Он сказал, что большевики в июле устроили в Петрограде заговор для свержения правительства и захвата власти. Заговор раскрыт и обезврежен. Но, по его словам, стало ясно, что большевики сменили оружие критики на критику с помощью оружия. Пусть же извинят нас большевики – теперь и мы перейдем к другим мерам борьбы. Большевиков надо обезоружить. Вот его речь дословно.
– Мерзавец, – констатировала Крупская. – А ведь как его расхваливали – умелый организатор, наладил работу Советов, высокоморальный революционер.
– На бесптичье соловей, – буркнул Владимир Ильич.
Подошел Сергей Аллилуев:
– Прошу к столу. Жена собрала перекусить.
Услышав, о чем шел разговор, заметил:
– Зашел в июльские дни в «Правду» к Иосифу. Ему при мне звонит моряк из Кронштадта, спрашивает: на демонстрацию выходить с оружием? Иосиф, не выпуская изо рта трубку и поглаживая усы, отвечает: «Вот мы, писаки, свое оружие, карандаш, всегда таскаем с собой… А как там вы со своим оружием, вам виднее».