Сумерки
Шрифт:
— А Эсме?
— Думаю, она уже вернулась в Форкс. Если есть хоть какой-то шанс, что спутница ищейки может подслушать, Эсме не станет звонить. Они наверняка стараются соблюдать предельную осторожность.
— Ты на самом деле думаешь, что им ничего не угрожает?
— Белла, сколько можно повторять, что мы в полной безопасности?
— А ты в любом случае сказала бы мне правду?
— Да. Я всегда буду говорить тебе правду, — серьёзно и искренне ответила та.
Я поразмыслила над её словами и решила, что следует поверить.
— Тогда
Мой вопрос застал её врасплох — Элис замолчала. Я повернулась, взглянула ей в лицо, и заметила, что она колеблется.
— Эдвард не хочет, чтобы я тебе это рассказывала, — промолвила она твёрдо, но я почувствовала, что сама она с этим не согласна.
— Так нечестно. Думаю, я имею право знать.
— Понимаю.
Я в ожидании смотрела на неё.
— Он будет в бешенстве, — вздохнула она.
— Это его вообще не касается. Только ты и я. Элис, ты же моя подруга, умоляю тебя, — да, мы стали друзьями, сама не знаю, как. А ей наверняка с самого начала было известно, что именно это и произойдёт.
Элис принимала решение — огромные колдовские глаза задумчиво смотрели на меня.
— Я могу описать только в общих чертах, — сдалась она, наконец. — Не помню, как это произошло со мной. И никогда не видела, как это делает кто-то другой. Так что имей в виду, я знаю только теорию.
Я ждала.
— Как хищники, мы располагаем чрезмерным арсеналом физических возможностей — гораздо больше, чем необходимо. Сила, скорость, острота органов чувств, не говоря уже о сверх способностях, как у меня, Эдварда, Джаспера. К тому же, мы привлекательны для своих жертв, как цветок росянки.
Я замерла, вспомнив, как наглядно Эдвард продемонстрировал мне это на лугу.
— И есть у нас ещё одно избыточное оружие, — зловеще улыбнулась Элис. — Мы ядовиты. Яд не убивает, всего лишь лишает жертву возможности сопротивляться. Он медленно распространяется в крови, и укушенный испытывает такую страшную боль, что не может убежать. Говорю же, абсолютно избыточное оружие. Если вампир подобрался так близко — жертве всё равно не спастись. Конечно, бывают исключения. Например, Карлайл.
— Значит, если позволить яду распространиться… — пробормотала я.
— Превращение может длиться несколько дней, зависит от того, сколько яда попало в кровь, и насколько близко к сердцу был укус. Пока сердце бьётся, яд распространяется по всему телу, излечивает и изменяет его. Наконец, сердце останавливается — превращение завершено. Но всё это время, каждое мгновение жертва молит только об одном — о смерти.
Я вздрогнула.
— Видишь, это неприятно.
— Эдвард говорил, что это очень трудно сделать, но я не совсем понимаю… — сказала я.
— В некотором смысле мы ещё похожи на акул. Тому, кто уже почувствовал вкус или даже запах крови, очень трудно сдержаться и не выпить досуха свою жертву. Практически невозможно. Укусив кого-то, попробовав его
— А почему ты ничего не помнишь?
— Не знаю. Для остальных боль превращения — самое острое воспоминание их человеческой жизни. Я не помню себя человеком, — ответила подруга с тоской в голосе.
Мы лежали молча, погрузившись в раздумья.
Пролетали секунды, и я, уйдя в свои мысли, почти забыла о присутствии Элис. Вдруг, без предупреждения, та спрыгнула с кровати и бросилась к двери. Я вздрогнула и испуганно посмотрела на неё.
— Что-то изменилось! — сказала она, словно требуя чьего-то неотложного внимания, но точно не моего.
Джаспер оказался в дверях одновременно с Элис. Наверняка слышал весь наш разговор и её последнее восклицание. Он положил руки ей на плечи, подвёл обратно к кровати и усадил.
— Что ты видишь? — он был весь внимание. Взгляд Элис сосредоточился на чём-то, находящемся очень далеко отсюда. Я села рядом с ней и наклонилась, чтобы не пропустить ни слова из того, что она быстро и тихо говорила.
— Какое-то помещение. Очень большое и длинное. Повсюду зеркала. Деревянный пол. Ищейка внутри, чего-то ждёт. И поперёк зеркал золотая полоса.
— Где находится это помещение?
— Не знаю. Всё очень расплывчато — решение ещё не принято.
— Когда?
— Скоро. Он будет в зеркальной комнате сегодня или завтра. Пока неопределённо. Он чего-то ждёт. А там, где он сейчас, темно.
— Что он делает? — Джаспер задавал свои вопросы спокойно и методично, очевидно, у него был большой опыт подобных разговоров с Элис.
— Смотрит телевизор… нет, просматривает видеозапись. В темноте, в каком-то другом месте.
— Ты видишь, где он?
— Нет, слишком темно.
— А зеркальное помещение, что ещё там было?
— Только зеркала и золотая полоса вокруг. А ещё чёрный стол, стереосистема и телевизор. Там он тоже изучает видеомагнитофон, но ничего по нему не смотрит, не как в тёмном помещении, где он ждёт, — взгляд Элис поплыл, а потом остановился на лице Джаспера.
— Больше ничего?
Элис покачала головой. Они в оцепенении уставились друг на друга
— Что это значит? — спросила я.
Некоторое время они молчали, а потом Джаспер повернулся ко мне.
– Это значит, что планы ищейки изменились. Он принял решение, которое приведёт его в зеркальную и в затемнённую комнаты.
— Но мы не знаем, где это?
— Да.
— Но мы точно знаем, что он не будет охотиться в горах на севере Вашингтона. Он ускользнул от них, — уныло сказала Элис.
— Может, позвоним? — спросила я. Они, в нерешительности, обменялись серьёзными взглядами.
И тут зазвенел телефон.
Элис оказалась в соседней комнате ещё до того, как я успела повернуть голову.