Сунь Ят-сен
Шрифт:
Но пока борьба продолжается. Под ударом Ханьян. У Хуан Сина для обороны города имеются три’ бригады и один полк пехоты, один артиллерийский батальон, один саперный батальон, две бригады хунаньских войск, в общей сложности четырнадцать тысяч человек. Население строит оборонительные сооружения. Хуан Син первый переходит в наступление с целью отбить Ханькоу. Это ему не удается. У противника тридцать тысяч солдат и много артиллерии. Потеряв около тысячи человек, революционные войска отходят за реку Хань, к Ханьяну. Противник начинает наступление 20 ноября. Главный удар наносит 5-я дивизия генерала Фын Го-чжана — десять тысяч человек. Ему удается занять Ханьян.
Учан сражался. Тяжело было революционным массам. Но они не думали о том, чтобы прекратить
Центр революционных событий переместился теперь в район Шанхай — Нанкин. 2 декабря после сильного боя революционные войска провинций Цзянсу, Аньхуэй и Чжецзян при поддержке отрядов из Шанхая и эскадры флота штурмом взяли укрепления Нанкина и выбили из города маньчжурские войска генерала Чжан Сюна, только накануне зверски казнившего четыреста молодых патриотов. Победа, одержанная здесь революционерами, смягчила тяжесть неудачи в Ханькоу и Ханьяне. Древняя столица Китая, столица тайпинов, стала столицей революционных сил, а в будущем должна была стать столицей Китайской республики. В Нанкине организуется новое правительство. Туда съезжаются представители всех свободных провинций — их уже шестнадцать, чтобы открыть временный парламент — Совещательную палату.
А 21 декабря разносится весть: Сунь Вэнь прибыл в Гонконг и направляется в Шанхай. Ждут его с нетерпением, с надеждой, с верой в то дело, которому Сунь Вэнь посвятил столько лет борьбы.
Не все ему рады. Не все даже в собственной партии.
Сунь Вэнь многого еще не знает о положении в революционном лагере. О многом, правда, догадывается. Его друзья писали ему, конечно, информировали. Кое-какие факты почерпнул из газет. Он знает, что Объединенный союз стал большой силой, его радует, что число членов союза увеличилось за последние годы во много раз. Называют цифру: триста тысяч! Но все ли новые члены вступили в партию с честными намерениями? Нет ли среди них таких, которые наскоро перекрасились в республиканский цвет, а по-настоящему не хотят никаких преобразований? Что-то больно велик наплыв в союз вчерашних слуг старого режима, монархистов-конституционалистов, бывших сановников, бюрократов, компрадоров. А некоторые руководители союза уже увлечены перспективой получения важных постов, министерских портфелей, они уже готовятся к роли парламентариев, составляют проекты конституций, списывая их с конституций западных стран. Им уже надоела революционная борьба. Они жаждут «мирных решений». И в этом их поддерживают все примазавшиеся к революции личности. Да, шанхайско-чжэцзянская группировка руководства союза во главе с Сун Цзяо-жэнем и Чэнь Ци-мэем (и Хуан Сином?) считает, что поскольку падение монархии близко, революция уже как бы выполнила свою задачу и пора ее сворачивать, «закончить». А что получил от революции народ? Как же с лозунгом «Равные права на землю»? Об этом правые лидеры молчат! Все поглощены «высокой политикой», а о нуждах тех, кто, собственно, совершил революцию, сражался и будет сражаться за нее, — о крестьянстве, сыны которого в солдатских мундирах дали и выиграли бой на Янцзы, ни слова, ни звука. Ничего хорошего это не сулит отечеству, только-только сбрасывающему с себя рабские цепи!
Теперь толкуют о президентах, о парламентских комбинациях, о министерствах. А нужно ли все это? Нужно совсем другое — диктатура революционной партии, которая поднимет народ и вычистит всю накопившуюся за века грязь монархии, всю дикость и мерзость старого режима и подготовит торжество действительной демократии для народа. Об этом он много раз говорил более шести лет назад, говорил, писал, что его идеи вошли в платформу союза. Но как быстро забыли о них, о программе союза, об обязательствах перед народом! Западная парламентская зараза распространилась с небывалой быстротой.
Сунь Вэнь вовсе не думает умалять роль союза в революции. Без него Hfe
Тяжелые думы обступили Сунь Вэня по пути на родину. Они не рассеялись и тогда, когда пароход прибыл в Гонконг и собравшиеся на пристани тысячи китайских патриотов с бурной радостью приветствовали великого борца и неутомимого строителя нового Китая. Среди встречавших — новый военный губернатор Гуандуна Ху Хань-минь. Вместе с ним он едет в Кантон.
Здесь Сунь Вэнь и его молодые товарищи делали первые шаги на революционном поприще. Он не был в Кантоне шестнадцать лет. И вот он опять на родной земле. Но раньше всего он должен отдать долг памяти друзьям, положившим жизнь за счастье народа. Он едет в восточный пригород Кантона, где на «Холме желтых цветов» покоится прах семидесяти двух героев апрельского восстания.
Тихо кругом. Торжественная тишина. Сунь Вэнь стоит среди могил с обнаженной головой. Ветер шевелит густые черные волосы. Из глаз медленно скатываются слезы. Низко-низко он кланяется три раза. И молча отходит.
Странную речь заводит с ним Ху Хань-минь. Советует не ехать в Нанкин, остаться в Кантоне.
— К чему вам ехать в Нанкин, учитель? С Юанем иметь дело нельзя. У него сила — послушная армия, все командиры дивизий — его старые приспешники. Пока войска Юаня не разбиты…
Сунь Вэню знакомы эти доводы «от штыка». Он говорит:
— Вы считаете, что все решается только военной силой? В этом ошибка уважаемого Хуан Сина. Войско — это важно, но не все, Не забывайте о народе!
Ху Хань-минь продолжает настаивать.
Сунь Вэнь резко говорит:
— Остаться в Кантоне теперь — значит проявить политическую трусость! Мы не можем увиливать от ответственности перед лицом суровых политических фактов. Что скажут товарищи, как это на них подействует? Об этом вы не подумали! Сейчас главное — покончить с монархией, потом можно будет заняться Юанем. Им придется заняться — в этом не сомневаюсь, ему ни в коем случае нельзя верить. Но всему свой час. Надо ковать железо, пока горячо! Иностранные державы пока не вмешались. Это плюс для нас. Но если неопределенное положение затянется, они вмешаются. Слышали ли вы о японском проекте раздела Китая на два государства: к югу от Янцзы — республика, к северу — монархия! Бесподобно, не правда ли? Надо спешить с низвержением монархии, тогда все станет на место. А с Юанем справимся. Народ сильнее всяких Юаней!..
Вместе с Ху Хань-минем Сунь Вэнь выехал в Шанхай. Там тоже ждали его. 24 декабря торжественно встречали на пристани. С борта парохода увидел среди встречавших знакомые лица Хуан Сина, Ван Цзин-вэя, Сун Цзяо-жэня, Чэнь Ци-мэя. Вокруг волновалась огромная толпа. Многие вооружены. Это солдаты революции. Все хотят его увидеть, пожать руку, сказать ему хотя бы несколько слов, услышать, что скажет он… Шумно, жарко, но хорошо, у всех приподнятое настроение.
Кто-то спрашивает его, правда ли, что он привез «массу денег». Отвечает, что привез много революционного духа, что гораздо важнее в данное время.
Удивило Сунь Вэня присутствие на встрече господ в дорогих одеждах, в блестящих цилиндрах и военных в нарядных мундирах. Это тоже члены союза? Откуда такие взялись?
Понемногу выяснились некоторые секреты шанхайского Бюро союза. У него, оказывается, есть готовый план: Хуан Син выдвигается кандидатом на пост президента, Сунь Цзяо-жэнь — на пост премьер-министра, а Сунь Вэнь назначается «чрезвычайным послом для переговоров с иностранными державами о признании республики». Этот проект негласно вносят Сун Цзяо-жэнь и… примчавшийся из Токио небезызвестный Чжан Бин-цюнь, ярый враг Сунь Вэня. Итак, блок всех правых против него. Но их игру срывает простодушный Хуан Син: он отказывается от предложенного ему поста президента. Все это выясняется уже 25 декабря на совещании об организации революционной власти.