Супербомба
Шрифт:
– Нет проблем, Сережа. Я схожу. Она, кажется, сегодня дежурит.
– Вроде бы.
– Я прямо на узел связи загляну. Тебе по этому номеру звонить можно?
– Можно. Мне трубку выделили.
– Кто?
– Союзников нашел.
– Это хорошо. Значит, руки не опускаешь. Удачи. К Татьяне я прямо сейчас и зайду.
И опять сработала ассоциация. Разговор шел о жене Сережи Бравлинова, а я не мог не подумать о своей жене. Трудно в таком состоянии работать, трудно.
До Татьяны мне идти было далековато, но сразу после этого разговора я позвонил в оперативный штаб дежурному.
– Да, капитан, все нормально.
Именно это нам и было необходимо. Если разговоры Сережи прослушиваются, можно будет без проблем гнать дезинформацию, для правдоподобности перемешав ее с действительной информацией. Обычная игра, без которой в подобной операции обойтись трудно.
– Очень хорошо. Для меня, товарищ подполковник, сообщения есть?
– Целый самосвал с прицепом. Все передали подполковнику Ставрову. С ним связывайся, а докладывай, как и полагается, нам.
– Подполковник Ставров со мной уже дважды сам связывался. Наверное, и прицеп уже тоже вывалил.
– Тогда все. Работай.
– Работаем, товарищ подполковник.
Но работа нашей группы поддержки вступила в свою самую нудную и трудную фазу. А самое трудное и нудное в любой работе, как известно, это ждать и догонять. Догонять нам было пока еще некого, но ждать развития событий, сидя в бараке, для нас, людей действия, было мучительно. Ждать мучительно всегда, даже в засаде, когда знаешь, кого и какого развития событий ждешь. А здесь мы даже не знали, что нам вскоре предстоит делать, и вообще предстоит ли выезжать за пределы танкового института, хотя каждую минуту готовы были передернуть затвор пистолета. Для меня это ожидание было мучительным еще и потому, что мысли во время работы все же были заняты, а во время ожидания они опять возвращались к ситуации с женой.
Звонок старшего лейтенанта Бравлинова показался спасением от разноголосицы мыслей, поскольку звонок был с той трубки, с которой он мог говорить, не опасаясь контроля.
– Вениамин. Похоже, тебе придется все-таки вызвать «наружку».
– Буду только рад этому, – согласился я. – Я даже готов своими силами обеспечить работу, пока не прибудут спецы.
Конечно, я знал прекрасно, что такое работа настоящей «наружки». Там парни рубашки, пиджаки и брюки меняют по пять раз в течение дня каждый, и постоянно один сменяет другого. Теоретически знал, как «наружку» определять – как правило, не меняется брючный ремень и носки, и это единственные предметы, которые можно узнать. Мы имели с собой только комплект военной формы и один комплект гражданской одежды. Вести полноценное наблюдение за кем-то такими методами было сложно. И это не говоря уже о спецтехнике, позволяющей, например, с помощью дистанционного микрофона прослушивать разговор, который объект ведет на улице по телефону. Да мало ли какая еще спецтехника существует у настоящей «наружки». Но все же до прибытия спецов и мы, больше привычные к наблюдению вне пределов города, смогли бы как-то сработать и не «засветиться».
– Так и придется сделать, – Сережа был откровенно рад моему согласию.
–
– Садоев Алиахмет Хамитович. Нужна полная информация по нему. Садоев был связан с Мамоной, Садоев интересовался военными объектами в городе, искал армейские связи через Мамону, предположительно хотел купить оружие, Садоевым очень интересуется Олег Юрьевич Изотов. И, естественно, теперь мы имеем право предположить, что банковская пластиковая карточка в кармане капитана Севастьянова должна идентифицироваться с pin-кодом, записанным на клапане кошелька. То есть мы имеем право считать, что Садоев заплатил за что-то Севастьянову пятьдесят тысяч баксов. Пятьдесят тысяч баксов не платят за пару пистолетов. Кроме того, пистолетами обеспечить Садоева вполне мог бы и сам Мамона. Садоев, который интересовался армейскими связями.
– Ниточка прослеживается, – согласился я. – Такие связи, возможно, были у Севастьянова, а Севастьянов был связан с Мамоной.
– Именно, – подтвердил Бравлинов. – Интерес к кошельку вызван тем, что сам Севастьянов не запомнил pin-код, а доверился записи. И теперь не может получить деньги. Здесь есть еще один любопытный момент – интерес к кошельку со стороны Изота. Вот-вот вернется подполковник Сапожников. Может быть, он прояснит ситуацию. Но связь определенно существует. Поэтому я прошу установить наблюдение за Севастьяновым, через которого, возможно, удастся выйти на самого Садоева. Кроме того, необходимо проверить все последние дела, что вел капитан Севастьянов. Нет ли там какой-то связи с армией.
– Понял. Когда будешь звонить?
– Как только Сапожников уедет.
– Хорошо, буду ждать. А пока свяжусь со штабом и отправляю парней на поиски Севастьянова.
В оперативном штабе в восторг от предложения Бравлинова не пришли, поскольку привлекать «наружку» – это значило расширять действия и больше довериться ФСБ. Тем не менее согласились, что просчитанная Агентом 2007 линия взаимоотношений всех подозреваемых имеет право на существование. И «наружку» обещали вызвать. В любом случае, чтобы спецы прибыли в город из Москвы, нужно не менее четырех-пяти часов. Следовательно, нам уже необходимо было включаться в работу, и включаться очень осторожно, только дистанционно, никак себя не обнаруживая и трижды перестраховываясь.
Местонахождение ментовского капитана необходимо было определить сразу, чтобы знать, куда посылать людей. И потому я просто позвонил дежурному по городскому управлению МВД и поинтересовался, как я могу встретиться с капитаном Севастьяновым. Мне сообщили номер служебного телефона, по которому я тут же и позвонил. В кабинете ответил какой-то молодой голос, скорее всего того лейтенанта, что был вчера вместе с капитаном во время посещения садового домика Хомы, и без сомнения доложил, что капитан Севастьянов работал почти до утра и до обеда собирался отсыпаться. Это было уже чуть-чуть определенно, хотя хотелось более точного определения местонахождения объекта.
Я тут же позвонил подполковнику Ставрову, чтобы воспользоваться услугами хакеров, с которыми подполковник постоянно контактировал.
– Товарищ подполковник, мне срочно нужен домашний адрес капитана Севастьянова, номер и марка его личной машины и номер домашнего телефона.
– Нет проблем. Через несколько минут узнаем. Новости есть?
Я выложил все, что знал.
– Уже какая-то определенность. За нами закрепили выделенный спутниковый канал, имеющий возможность отслеживать любую трубку сотовой связи по коду IMEI. Можем работать прямо отсюда.