супермаркет
Шрифт:
– Боюсь, что покажусь тебе глупой, но так получилось, что подруг не завела, отец в другом городе. Вот поговорить и не с кем. Так и живу: дом, работа, дом. Все свободное время для семьи.
– Не покажешься, - успокоил ее Женя.
– Тебя обидел муж?
– Нет, он, наверно, лучший семьянин, - Соня покачала головой.
– В этом смысле он меня не обижает. Ты вот скажи, зачем мужчине любовницы, если он любит жену? А если не любит, то зачем ему жена?
Она немного помолчала, а потом с горечью добавила:
– И так пятнадцать
– Значит, он свои паскудные привычки не изменил, - после долгого молчания утвердительно сказал Женя и снова поднес бокал к губам.
– Неужели ты до свадьбы этого не почувствовала?
– Когда влюбишься, сразу и не заметишь, как по капельке пьют твою кровь, - Соня опустила голову.
– На его отношении к сыну, ко мне это не отражалось, и я молчала. А потом в какой-то момент поняла, что смогу закончить, как мама.
Глаза Сони стали влажными, и она горестно вздохнула.
– А что случилось с мамой?
– осторожно спросил Женя.
– Я никогда ни с кем об этом не говорила, - прошептала Соня и блестящими от слез глазами пытливо посмотрела на него, - ты не обманешь мое доверие?
– Никогда, - с готовностью тут же заверил он и повторил, - никогда.
Когда она, опуская подробности, рассказала об отце Вени и своей матери, ее страшной смерти, они опять надолго замолчали.
– И что ты намерена делать?
– Уйти и развестись.
Ее ответ прозвучал достаточно твердо, и он удовлетворенно кивнул головой.
– Ты можешь жить здесь сколько хочешь, а я переберусь к брату.
Соня отрицательно покачала головой.
– Спасибо, но отец оставил мне квартиру, она свободна.
– Помощь нужна?
– прозвучал следующий вопрос.
– Справлюсь сама. Ты вот лучше скажи, что со мной не так, зачем ему другие женщины?
Соне действительно хотелось услышать ответ.
– Выбрось глупости из головы, - похоже было, что Женя рассердился.
– Ты умница и очень красивая женщина. Я когда тебя увидел, дар речи потерял.
– Помню твое красноречивое молчание, - она невесело улыбнулась.
Он, так и не ответив на вопрос, легко улыбнулся и подвинул ей бокал.
– Пей вино.
Лицо Сони стало виноватым, и она пробормотала:
– Я сегодня не обедала, и я в полном восторге от твоих бутербродов!
– Ну, этого добра сколько хочешь!
Он ринулся на кухню, а когда вернулся, то увидел, что одноклассница, по-детски свернувшись калачиком и подложив под голову руку, спит. Вздохнув, Женя на цыпочках пошел за пледом.
Соня, как всегда, проснулась в шесть; как всегда, не открывая глаз, лениво откинула рукой упавшие на лицо пряди и замерла: что-то было не так. Она осторожно открыла глаза и обнаружила себя лежащей на диване в чужой комнате. К нему вплотную было подвинуто кресло, а в нем сидел Женя и внимательно следил за ее пробуждением. Соня испуганно зажмурилась и замерла. Господи, пронеслось в ее голове, господи, сделай, пожалуйста, так, чтобы это мне снилось.
–
Он вышел из комнаты, а ей ничего не оставалось, как только последовать данному Женей указанию.
Когда Соня, закутанная в его халат, зашла на кухню, завтрак уже ее ждал. Пряча от неловкости глаза, она осторожно села и, как примерная ученица, сложила перед собой руки.
– Мне так неудобно, - смущенно заговорила она.
– Я не знаю, что на меня вчера нашло. Ничего подобного раньше не случалось. Ни разу в жизни я ни с кем, кроме Вени, не откровенничала, не ходила в гости к малознакомым мужчинам, пусть даже и одноклассникам, не пила с ними вино, не просыпалась на чужом диване и, просыпаясь, не видела так близко чужое лицо. Я понимаю, тебе было неудобно меня разбудить и выпроводить. Прости!
Когда она подняла лицо и провела ладошкой по горевшим от растерянности щекам, он положил перед ней салфетку и улыбнулся.
– Хочешь, я научу тебя правильно начинать день?
– и, не дожидаясь ответа, продолжил.
– Надо встать у окна и порадоваться дню новому. Потом найти позитив в дне прошедшем. Это примерно так: как хорошо, что вчера я встретила одноклассника, и он пригласил меня к себе. Я впервые за много лет рассказала о своих проблемах другому человеку. После этого мне стало легче настолько, что я смогла спокойно заснуть. Как хорошо, что есть на белом свете такие замечательные люди, как Женя, умеющий внимательно слушать и отлично готовить геркулесовую кашу. Я спокойна и готова к новому дню, мне все сегодня по плечу.
Соня выслушала это наставление внимательно, не сводя с Жени все еще встревоженных глаз.
– Спасибо, я попробую, - поблагодарила она и пододвинула ближе тарелку.
– Скажи, а я не храпела?
Она замерла в ожидании ответа, Жене же захотелось рассмеяться и сжать ее в объятьях так, чтобы у обоих перехватило дыхание, и чтобы уже было не разобрать, где она, а где он.
– Ты спишь, как ангел, - сообщил он со всей серьезностью, на которую в тот момент был способен, - если только они вообще спят.
Она, удовлетворенная ответом, кивнула головой и занялась кашей.
Пока Соня приводила в порядок свою одежду, Женя слонялся без дела по квартире, то и дело поглядывая на часы. Он был зол, потому что с большим удовольствием провел бы с ней остаток времени перед работой, но гостья просила не мешать, и он просто не посмел возразить. Наконец его окликнули. Уже сменившая халат на платье, Соня стояла перед большим зеркалом в коридоре и заканчивала сооружение какого-то сложного узла из ухоженных длинных волос. Женя встал позади нее и тоже посмотрел в зеркало. От того, что он увидел, сразу перехватило дыхание и окатило жаром. Соня, с годами превратившаяся в очень красивую молодую женщину, и он, большой и сильный... Рядом они смотрелись великолепно.