Супермозг человечества

Луговской Виктор Михайлович

Посмотрим, к чему мы пришли в процессе изложенных выше рассуждений. Было показано, что с точек зрения как интуитивной, так и формально-математической нет запрета на построения «мыслящей машины». Мозг можно рассматривать как одну из реализаций «машины Чёрча». Возражения против возможности моделирования разума, основанные на теореме о «неполноте арифметики» в данном случае неприменимы, т. к. эта теорема применима только к анализу бесконечных множеств, а множество возможных решений мозга конечно из-за конечности индивидуальной жизни человека. Другими словами, результаты, полученные при исследовании современных вычислительных систем, могут быть использованы

в анализе загадки человеческого сознания. Поэтому можно считать, что экспериментом с шахматными программами было показано, что загадочное свойство творческого мышления, выделяющее человека из всего мира живых существ, — это просто наличие у него очень больших возможностей запоминания и выполнения элементарных логических операций. Еще раз подтвердилось гениальное прозрение Гегеля: изменение количества — то есть увеличение «вычислительных возможностей» шахматного компьютера — создало новое качество, то есть дало ему творческое мышление.

Подведем итог. Во-первых, с точки зрения современной науки результаты, полученные при компьютерном моделировании интеллекта, можно использовать при анализе мозговой деятельности. Во-вторых, простое увеличение вычислительной мощности компьютерных шахматных систем позволяет им «играть по-человечески» и проходить «тест Тьюринга» с экспертами высочайшей квалификации. Другими словами, возможность творческого мышления обеспечивается большими вычислительными возможностями. Будем помнить: тем шагом, который обеспечил «человеческую игру», было просто увеличение вычислительных возможностей системы.

Теперь вернемся к основной теме.

Как возник интеллект человека.

Здесь мы перейдем к окончательной формулировке гипотезы о происхождении человеческого интеллекта. Продолжая рассуждения предыдущих двух параграфов, можно предположить, что творческие способности человека возникли вследствие самопроизвольного и весьма значительного увеличения «вычислительных возможностей» собственного сегмента человеческого мозга. Как и почему произошло это увеличение?

Для успешной борьбы за выживание «коллективному субъекту» важно оптимальным образом распределять функции управления между центральным мозгом и «собственными сегментами» особи. Если управление слишком централизовано, т. е. центральному мозгу передано слишком много функций управления, то снижается скорость реакции отдельной особи (а, следовательно, и коллектива в целом) на различные внешние и внутренние воздействия и центральный мозг перегружается операциями передачи команд особям.

Хорошим примером такой ситуации является жизнь муравьиной семьи.

Здесь не в связи с перераспределением, а просто из-за малых размеров нервной системы муравья, собственный сегмент мал и, соответственно, функции его ограничены. Поэтому «распределенному мозгу» муравейника приходится отслеживать буквально каждый шаг муравья и давать сигналы на начало той или другой элементарной трудовой или боевой операции, на изменение направления и характера движения и т. п. В этом случае центральному мозгу приходится одновременно обрабатывать множество одновременных запросов от «собственных сегментов» отдельных особей.

Кроме того, он загружен задачами поддержания гомеостаза со средой, прогноза будущего и оптимизации поведения «коллективного субъекта»

как целого. Поэтому обработка запроса «собственного сегмента» обычно будет занимать значительно больше времени, чем его обработка «внизу», т. е. непосредственно

в «собственном сегменте». Кроме того, при увеличении централизации управления резко возрастает объем информации, передаваемой по линиям связи центрального мозга. Это повышает вероятность ошибок при передаче и, стало быть, снижает ее скорость, так как необходимо время на их исправление. Естественно, что все это снижает скорость реакции особей и коллектива.

Если же слишком многие функции управления передаются «вниз», на уровень отдельной особи, то уменьшается объем «вычислительных возможностей» центрального мозга, так как уменьшается объем его сегмента в нервной системе каждой особи. Это приводит к снижению адаптационных и прогностических возможностей центрального мозга и, соответственно, снижает его роль в жизни «коллективного субъекта». При увеличении функциональной нагрузки «собственных сегментов» внимание системы поневоле переориентируется на обслуживание не нужд коллектива в целом, а на решение частных и, в определенном смысле слова, «разнонаправленных» задач жизнеобеспечения отдельных особей. Общие цели сообщества в этом случае невольно отходят на второй план, и это снижает выживаемость сообщества в целом.

Для повышения шансов на выживание «коллективному субъекту» необходимо оптимизировать распределение функций управления между центральным мозгом и «собственными сегментами», причем делать это непрерывно, как принято говорить, в «режиме реального времени», т. к. состояние окружающей среды и внутреннее состояние «коллективного субъекта» все время меняется. Естественно, что такая оптимизация по сути своей — процесс неторопливый, и в «режиме реального времени» здесь, как и во всех процессах эволюции, квантом времени является поколение.

При любом алгоритме перераспределения функции (и, стало быть, «вычислительных мощностей») между центральным мозгом и собственным сегментом, основным элементом этого процесса должно быть периодическое увеличение или уменьшение функциональной нагрузки и, стало быть, размеров «собственного сегмента» в нервной системе каждой особи. В зависимости от размеров части нервной системы, выделяемой под собственный сегмент, т. е. от его «вычислительных возможностей», увеличивается или уменьшается степень автономности поведения отдельной особи. Несмотря на перераспределение функций выработка тактики коллективного поведения, оптимизация контактов с внешней средой во всех случаях остается основной функцией центрального мозга, но часть функций управления индивидуальным поведением каждой особи может или передаваться на уровень «собственного сегмента», или возвращаться центральному мозгу.

Если изменение в распределении функций приводит к положительному эффекту (рост численности, улучшение питания и т. п.), центральный мозг может сделать еще один шаг в этом направлении и продолжать перераспределение, увеличивая функциональную загрузку собственного сегмента.

Однако высокий уровень самостоятельности отдельной особи естественным образом снижает возможности «коллективного субъекта» к приспособлению к условиям среды. Перенос центра тяжести управления субъектом в сторону личных стремлений каждой особи, ухудшая адаптацию всей группы к условиям среды, может вызвать, например, нежелательные экологические последствия и через это привести к ухудшению питания и снижению численности её членов. Степень ухудшения ситуации будет зависеть, грубо говоря, от того, насколько она приближается к феномену «коз на острове» и от того, насколько обострится конкуренция с другими видами.