СУПОСТАТКА
Шрифт:
придшь, извинишься... и мы будем жить вместе... Но ты не пришл! Потому что трахался
с этой каракатицей!
Среда не пришла в себя и от травы. Я в отчаянье готов был разреветься.
– Это расплата за твою подлость!
– продолжала с ненавистью выкрикивать Ритка.
Силы меня покинули: вязко опустился на траву, полуобернулся к Ритке:
– Лучше убей...
– Нет, ты ещ помучайся.
– Сволочь ты, и дрянь несусветная!
– Мне до фонаря твои оскорбления. Я
Я посмотрел на Среду: она вс больше походила на мртвую. Взял е грязные руки,
сжал.
"Не уходи одна, родная, возьми и меня с собой..."
На какое-то мгновение показалось, что сердце сбилось с ритма, стало сползать в тот
колодец, где отсчитывало последние удары сердце Среды.
И вдруг взгляд упрся в топор. Тело ожило, напряглось.
– Чего ты добилась?- спросил, скорее для того, чтобы ослабить бдительность Ритки,
а рука уже приготовилась метнуться, ухватить топорище.
70
– Я просто отомстила тебе, козлу! А теперь возвращаюсь домой. Что вылупился?
Глаза лопнут. Вот,- Ритка приподняла рукав, обнажив кисть, и продемонстрировав мне
"часы".- Я взяла твою машинку, она вс равно не фурычила. Из двух получилась одна, которая фурычит. Так что ку-ку, трахальщик скота. Знай: я тебе не простила. Если эта
дохлятина оживт, и вы нарожаете спиногрызов, я с удовольствием буду отрубать
веточки от вашего древа...
Не помня себя, метнулся через Среду, схватил топор, в падении развернулся и
метнул его.
За секунду до того, как топор должен был врезаться в бок лошади... она
растворилась в воздухе вместе с Риткой.
Эта паскуда вс же успела спустить стрелу, которая тупо прошила мне мякоть плеча.
Я дико завыл, но не от боли - от жгучей обиды.
18.Хочу умереть
Среда очнулась в бане, куда я, уже вечером, обессиленный от слз и боли в плече,
отнс е и принялся мыть, уверенный, что мою покойницу.
Вс последующее время - уже заканчиваются третьи сутки - Среда молчала, и
только беззвучно плакала. Отказывалась есть. Впрочем, мне тоже в рот кусок не лез, как
я ни старался, но сам был не лучше Среды.
В опоганенный дом ноги отказывались идти, и все эти дни мы провели в бане. Я
принс пару охапков сена, рассыпал на полке, где безустанно лила слзы Среда.
У входа бессменно дежурила Настя с телятами, время от времени она мычала, зовя
меня. Не выходил. Потому что не мог пересилить дикую слабость и апатию. Наблюдая за
Средой, я почему-то пришл к выводу, что она помешалась умом, и во мне вс словно
надорвалось,
рядом со Средой, зарывался в сено и ждал смерти.
Зачем жить, когда вс рухнуло, порублено, опоганено? Погибла Раечка, и часть
моей души омертвела. Изрублены Борька и Машка... Среда не в свом уме, я на пол-
пути...
За дверью настойчиво звала Настя, ей помогали телята: мол, есть ещ мы,
пересиль утраты и продолжай жить...
Зачем? Зачем жить, когда душа мртвая? Кто я без души? Ходячее туловище... Не
желаю таким коптить небо, лучше оборвать это существование...
Подступал липкий, ласковый сон, пеленал меня, как ребнка, и тихо укачивал...
А может и не сон вовсе, а Смерть явилась по зову, и транспортировала мою
мртвую душу по назначению?
19.Возрождение
...Я открыл глаза и вздрогнул: на меня, склонившись, смотрела Среда. Бледная, с
впалыми щеками, заострившимся носиком. А глаза... глаза были живые, смотрели с
жалостью и надеждой. Сухие губы дрогнули:
– Любый...
Столько любви было в этом слове, что она перелилась живительным ручейком в
меня, разлилась по телу, будя спящие клетки, наполняя их силой.
Среда отпрянула на секунду, и вновь появилась, держа в руках миску из которой
струился парок. Глазами сказала: вставай.
Я с трудом приподнял тяжлое тело, сел. Мы вс ещ находились в бане. Тихо
потрескивали дрова в печи.
Среда протянула миску, ободряюще улыбнулась уголками губ.
В миске был почти горячий мясной бульон. Я пил мелкими глотками, не спуская глаз
со Среды. На ней были меховые штаны и куртка, такие же, как те, что конфисковала
идиотка Ритка. Была вторая пара или... Сколько же я был в отключке?
– Сколько дней прошло? – машинально сорвалось у меня с губ.
Среда сдавлено вздохнула, приподняла левую руку и показала четыре пальца.
Четыре дня?! Не может быть!
71
Среда, почувствовав мои сомнения, утвердительно кивнула.
Я допил бульон, и ощутил себя значительно лучше. Если очень постараюсь, то...
Среда поспешно оказалась рядом, помогла мне подняться, подставила плечо.
В ногах была слабость, противная дрожь, но они держали мо тело. Я шагнул к
выходу.
За дверью было белым бело. Снегу насыпало прилично, он хлопьями облепил кусты,
деревья, стены дома. Остро кольнуло в груди, когда глянул на загон, на девственно