Суворов и Кутузов (сборник)
Шрифт:
Юсуф-ага ничего не значит. Больше значит драгоман, грек Мурузи. Турки так и говорят: у нас правит семья Мурузи. Трудно найти коварнее, лукавее человека, чем этот фанариот. [148] Рейс-эфенди, при всех затейливых поступках, – против войны. Если война начнется, ему придется уступить свою власть кому-то.
Народ недоволен: налоги непомерно велики, оттого повсюду мятежи. Чиновники тоже недовольны: прежде они сами грабили народ, а теперь их доходы забрали Рашид и Юсуф.
148
Фанариот –
Капудан-паша – мот. Его больше интересуют развлечения и лошади, чем политика.
Итак, в ближайшее время войны не будет.
Михаил Илларионович охарактеризовал своему преемнику и европейских послов при турецком дворе.
Английский посол – Энсли – интриган, беспокойный человек. Он вечно против кого-то строит козни.
Австрийский – Герберт – не любит России. Он чрезвычайно самолюбив и скрытен, но, если польстить его самолюбию, он может разоткровенничаться.
Прусский – Кнобельсдорф – незначительная тень Герберта. Пруссак хочет все знать, но для этого у него не хватает денег и уменья. Испанский – Булини – пустое место. Датский – барон Гибш – и неаполитанский – Лудольф – оба за Россию. Лудольф по-бабьи болтлив. Потому хитрый рейс-эфенди старается почаще с ним беседовать.
Кочубей внимательно слушал старого посла, записывая кое-что для памяти.
– Живя здесь, я внимательно следил за турками. При всем своем лукавом расположении к России, у Порты еще нет твердого намерения разрывать с нами. Они ждут, какой оборот примет союз против Франции. Да и крепости в Бессарабии у турок будут готовы не раньше осени. Вот и все, пожалуй, – закончил Михаил Илларионович. – Рейс-эфенди спрашивал меня, не из турок ли вы, Виктор Павлович, – улыбнулся Кутузов.
– А это почему же?
– Он произносит вашу фамилию на турецкий лад: «Кочи-бей».
– А наши солдаты окрестили меня по-своему, я сам слыхал: «Хуч-убей!» – рассмеялся Кочубей.
– Что ж, и так похоже!
Когда Кочубей ушел, Михаил Илларионович с удовлетворением подумал: «Ну, я свое дело сделал, а теперь – домой. К лету бы благополучно доставиться в Петербург! Вот-то было бы чудесно!»
Глава восьмая
Отец и сын
I
Вскоре после возвращения Кутузова из Турции в Петербург императрица назначила его главным директором сухопутного кадетского корпуса. Это было тоже немаловажное дело: кадетский корпус готовил офицеров для всей русской армии.
Екатерина Ильинишна обрадовалась новому назначению мужа.
– Хоть поживешь дома, – говорила она. – А то как соловей залетный: прилетишь к нам на недельку, а потом год обретаешься в походах!
В этот раз Михаил Илларионович пожил дома основательно – не успел оглянуться, как пролетело два года.
В жизни семьи Кутузовых не произошло никаких особенных событий: старое – старилось, молодое – росло.
Так было
Постарела, начала чаще жаловаться на головные боли, на слабость в ногах императрица Екатерина. Она с трудом всходила по лестнице. Безбородко устроил в своем доме вместо лестницы пологий скат, на тот случай, если императрица соизволит пожаловать к нему.
Облысел, похудел и пожелтел наследник Павел Петрович. От худобы у него стали заметнее выдаваться скулы и большой рот.
И повзрослел, вытянулся великий князь Александр. Павлович. Он уже третий год был женат на принцессе Луизе, которая при крещении по православному обряду получила имя Елизаветы Алексеевны.
Женившись, Александр стал считать себя взрослым человеком, хотя в день свадьбы ему было всего шестнадцать лет. Он окончательно прекратил все учебные занятия. И даже те незначительные, поверхностные знания, которые урывками давали ему учителя, так и остались незавершенными.
Бабушка-императрица образовала для Александра и Елизаветы особый двор с гофмаршалом и гофмейстериной. Штат двора по количеству превышал двор Павла Петровича: Екатерина II оказывала внуку больше внимания, чем сыну.
Александр свел дружбу кое с кем из придворных распутников и вертопрахов, шептался с ними по углам. Более опытные в амурных делах камер-юнкеры учили Александра уму-разуму.
Много стараний развратить молодую пару приложила гофмейстерина Елизаветы Алексеевны графиня Шувалова, легкомысленная щеголиха, сплетница и кокетка. Она твердила им, что надо пользоваться жизнью, что вечной любви не существует.
Сластолюбивый Александр так предался утехам медового месяца, что заболел. Он стал туг на одно ухо и ходил, некрасиво вытянув голову вперед.
Кроме того, Александр оказался близоруким.
Преждевременная, ранняя женитьба из-за прихоти бабушки не пошла великому князю на пользу.
Еще до женитьбы Александр и его брат Константин ездили каждую неделю в Гатчину к отцу. Они с удовольствием принимали участие во всех странных и смешных павловских учениях и вахтпарадах.
Павел Петрович все время исподволь увеличивал свои войска. К 1796 году у него уже было шесть батальонов пехоты, рота егерей, четыре полка кавалерии, пешая и конная артиллерия с двенадцатью пушками. Общая численность войск достигала двух тысяч четырехсот человек, со ста двадцатью восемью офицерами в том числе.
Молодые князья заразились от отца марсоманией.
Александр предпочитал часами делать ружейные фиемы, нежели читать какую-либо книгу. Он полюбил бессмысленную прусскую шагистику и бездушный фрунт. Капральские обязанности в Гатчине у отца были обоим мальчикам больше по душе, чем скучные уроки важных преподавателей и роскошные балы бабушки.
Им нравилось, что они в Гатчине занимают какое-то положение. Им полюбилась всамделишная игра в солдатики. Так приятно было возвращаться из Гатчины усталыми после целодневной маршировки. Нравилось, что надо было таиться от бабушки, чтобы она не увидала их в этих нелепых, по ее мнению, но для них – таких красивых прусских мундирах.