Суворовская юность
Шрифт:
– С Кубы? – удивились мальчишки, взволнованно передавая эту весть друг другу.
В эти годы вся страна внимательно следила за событиями, разворачивавшимися в Карибском заливе, а по радио и телевидению можно было услышать слова песни «Куба – любовь моя, остров зари багровой…», поэтому для суворовцев было очень примечательным встретить здесь настоящих кубинцев.
– Это майор Рауль Кастро, министр обороны Кубы.
– Министр обороны – майор? – не выдержал кто-то из суворовцев.
– Да, майор, потому что в республике Куба майор – это самое высшее звание. Сам Фидель Кастро тоже имеет звание майора.
– А почему?
– Потому что среди тех, кто принимал
– Нам очень приятно встретить здесь представителей революционной Кубы, – сказал капитан Басманов, приложив руку к шапке в знак приветствия.
Майор Рауль протянул ему свою руку, и они обменялись рукопожатием. А потом он предложил своим товарищам:
– Давайте сфотографируемся на память.
Кубинцы стали к одной из стел Мемориала, окруженные суворовцами, и сфотографировались. К сожалению, ни у самих суворовцев, ни у капитана Басманова фотоаппарата с собой в этот момент не оказалось.
Когда они возвращались назад в училище, Борис Самгин, слегка прищурив один глаз, спросил у командира роты:
– А почему вы отдали честь иностранцу?
– Да, к тому же он был в гражданской одежде, – подхватили и другие, потому что этот вопрос беспокоил, видимо, многих.
– Отдание чести – это приветствие военных всего мира, предписываемое воинским этикетом всех стран. К тому же, вы слышали сами, он не просто военный, а даже министр обороны, хоть и в гражданской форме одежды. Как же я мог не поприветствовать министра обороны другой страны, а тем более Кубы. Но вы, кажется, не поняли главного: ведь это брат самого Фиделя Кастро.
Вспомнить о кубинцах капитану Басманову пришлось уже очень скоро, когда буквально через месяц начальник училища неожиданно приказал всем командирам проверить в ротах состояние оружия, походное снаряжение и провести в своих подразделениях учебную тревогу. В младших ротах оружия не было, но Басманов приказал старшине Валетину срочно снарядить для каждого суворовца вещмешок по военному положению, командирам взводов провести занятия и научить суворовцев действиям по тревоге. После выполнения всех указаний, он велел офицерам в один из дней прибыть в училище до подъема и объявил в роте тревогу. Мальчишки, только что получившие необходимые знания, выполнили все достаточно четко, быстро поднялись, оделись, похватали свои вещмешки и выбежали строиться на внутренний дворик, где их уже ждал с секундомером командир роты. Рота в указанные сроки уложилась.
Только значительно позже, Костя узнал, что это было сложное время, известное в истории как «карибский кризис», когда мир в период противоборства двух систем был поставлен на грань войны. А для них «карибский кризис» откликнулся только в следующем году лишь тем, что какое-то время на ужин суворовцам вместо положенного печенья выдавали невкусные пресные галеты, изъятые из того самого НЗ (неприкосновенного запаса), которое было получено училищем в тот тревожный для всего мира год.
Глава 15
В майском параде их рота еще участия не принимала, но в подготовке уже активно участвовала. Суворовцы их роты так же, как и все училище, занимались по предпарадному распорядку дня, поэтому каждое утро в отведенное время усердно топали на строевой вместе с парадными батальонами старших суворовцев, как на территории училища, так и на площади перед Пушкинским (Александринским) драматическим театром у «Катиного садика», как старшие суворовцы
Первого мая вечером Костя с друзьями ходили на набережную Невы смотреть салют. Большого впечатления на Костю он не произвел, хотя общее возбуждение большого количества собравшихся там людей передавалось и им.
С каждым днем становилось все теплее. Сначала в сквере на переднем дворе зацвели посаженные там два каштана, а чуть позже и в скверике и возле спортзала расцвела сирень. На занятиях по биологии мальчики вместе с пожилой учительницей даже немного ковырялись на подопытном участке, расположенном возле стадиона у длинной стены тира, откуда иногда раздавались одиночные выстрелы – там тренировалась сборная команда училища по стрельбе из пистолета или малокалиберных винтовок.
В один из таких дней командир роты вызвал к себе старшину и приказал срочно сдать малокалиберные винтовки на оружейный склад. Оказалось, что это было связано с тем, что двое суворовцев одной из рот постарше, которые в этом году уже должны были получить настоящие автоматы, в выходной день решили развлечься. Один из них раздобыл в городе патроны и сообщил товарищу. Они вскрыли находящуюся в их роте пирамиду, достали малокалиберные винтовки, с которыми им вскоре предстояло распрощаться, и, посчитав это оружие совершенно безопасным, стали стрелять из окна своей роты по окнам, находящегося напротив Апраксина двора. К счастью, напротив был не жилой дом, и людей там в это время не было, поэтому горе-стрелки никого не ранили. Но их за этим опасным делом все же застали прохожие, которые сразу же сообщили в училище. Разразился большой скандал. Виновных обнаружили, и вскоре на очередном построении их из училища отчислили все с той же процедурой срезания погон.
В середине мая уже начались годовые контрольные работы и выставление оценок за год. В целом у Кости успехи были неплохие, и хотя по русскому языку все еще стояла тройка, но эта тройка была твердой. А вот предстоящий в начале июня ежегодный экзамен по иностранному языку его беспокоил более серьезно. Каких-либо успехов в изучении английского языка он так и не смог добиться. Их учительница объявила им «топики», то есть темы, по которым необходимо было подготовить небольшие рассказы для выступления на экзамене. С этим было проще, эти «топики» можно было заранее проверить и просто зазубрить, а вот вопросно-ответной беседы привыкший ко всему относиться с полной ответственностью Костя боялся. Он считал себя неспособным понять вопросы преподавателя на иностранном языке, а тем более правильно сформулировать на них ответы, поэтому отвечать стеснялся, боясь сделать ошибку. И сейчас он больше всего старательно готовился именно к этому страшному экзамену, стараясь запомнить хотя бы вопросы.
В конце мая в честь юбилея создания пионерской организации было решено провести пионерский парад на Дворцовой площади. Для участия в параде предложили направить один батальон младших суворовцев, которые еще не вышли из пионерского возраста. Ответственной за это мероприятие была старшая пионервожатая. Была и такая должность в политотделе училища, когда в училище были младшие суворовцы. Но поскольку она была не военнослужащая, то ей помогал училищный «комсомолец», то есть капитан Рыбалкин, соответственно отвечавший за комсомольскую работу в училище. Он связался с командирами трех младших рот и передал им приказ после обеда вывести роты на передний двор для построения и создания суворовского пионерского батальона. Пока происходило перестроение суворовцев разных рот по ранжиру, офицеры стояли рядом и разговаривали между собой.