Свадьба на Рождество
Шрифт:
С этими словами она поспешно вернулась к своим спутницам.
На обратном пути ее мысли снова обратились ко дню приезда в Эбботс-Энд. Она тогда была уверена, что Лоренс уехал за границу и понятия не имела, что он как ни в чем не бывало живет в городе, появляясь на улицах в обличье нищего.
Мэри вспомнила, как Лоренс одурачил ее при первой встрече. Она только что вышла из гостиницы, когда к ней пристал оборванный бродяга. Сначала ее неприятно поразила настойчивость, с которой он за ней увязался, но рассказ о его тяжелых обстоятельствах глубоко ее тронул. Он просил только
— Ну доставьте мне удовольствие, мисс! — настаивал он с характерным дербиширским акцентом.
Мэри неожиданно для самой себя согласилась, ответив ему общепринятой у местных жителей фразой:
— Я не прочь.
Оборванец улыбнулся, обнажив ряд прекрасных белых ровных зубов. Мэри очень удивилась. Как странно, что у такого во всех отношениях потрепанного жизнью человека сохранились такие отличные зубы!
На его всклокоченных седых волосах была засаленная шапка, скрывавшая верхнюю часть его лица, рукой в рваной перчатке он тяжело опирался на палку. Мэри была уверена, что некогда он отличался превосходной осанкой, потому что даже и теперь, сильно сгорбившись, он был выше ее ростом.
Только когда они подошли к кузнице, она начала подозревать, что здесь что-то нечисто: ускорив шаги, он оперся на ее руку, словно нуждаясь в поддержке. Она совсем встревожилась, когда он увлек ее на узкую тропинку, объяснив, что это ближайший путь к кузнице. И прежде чем она успела опомниться, он втащил ее в заброшенную конюшню за кузницей и обнял самым непристойным образом — во всяком случае, ей так тогда показалось.
Мэри начала отбиваться и хотела уже закричать, когда, зажав ей рот рукой, нищий вдруг сказал нормальным голосом:
— Это же я, Фэрфилд! Ты меня не узнала? Лоренс! Лоренс Самеркот!
Только тогда Мэри перестала сопротивляться и, отстранившись, начала вглядываться в его лицо. Сквозь грязь, черную повязку на глазу и свесившиеся клочья седых волос она узнала знакомые черты.
— Господи помилуй! — воскликнула она, цепляясь за него, как будто опасаясь, что он сейчас исчезнет, словно привидение. — Это действительно ты? Я думала, ты в Америке! Когда ты вернулся? Я ничего не понимаю! Почему ты в таких отрепьях?
Вместо того чтобы сразу же нанести визит обитателям Хэверседжа, она тогда провела весь день в конюшне, беседуя со своим старинным другом. Лоренс объяснил ей, как случилось, что ему пришлось стать своего рода современным Робин Гудом на дорогах Дербишира. Оказалось, что после смерти родителей он лишился состояния из-за происков дяди, сэра Руперта Хаклоу. Сэр Руперт подделал завещание, в котором теперь говорилось, что отец Лоренса лишает его наследства за женитьбу на балетной танцовщице.
— Все это, конечно, ложь. Но поскольку я несколько лет прожил в Лондоне — хотя и не водил знакомства с балеринами, не говоря уже о женитьбе! — ему поверили. Понимаешь, он привлек свидетелей, а у меня не было даже денег нанять адвоката. Но я этого так не оставлю! Здесь, в городе, есть один человек, который может помочь
— Ты надеешься, что этот человек когда-нибудь скажет правду?
— Его мучает совесть — он дошел до того, что даже открылся мне.
— Какая ирония судьбы… — задумчиво произнесла Мэри. — Но, Лоренс, ты сознаешь опасность, которая тебе угрожает? Я слышала, как местные стражи порядка хвастались, что повесят тебя до Рождества!
— Этого не будет, — отвечал он, сжимая ее руку. — Я слишком осторожен. И многие поддерживают меня за то, что я делаю для бедняков. Ты не поверишь, насколько добры и щедры могут быть люди! Когда я стану хозяином в Давдэйл-Мэнор, я позабочусь о том, чтобы неимущим оказывали больше помощи, чем сейчас.
Мэри тяжело вздохнула, но мысль о том, что он пользуется поддержкой в городе, немного успокоила ее.
— Тебя любят, Лоренс, это правда. О тебе говорят с большим уважением и фермеры, и рабочие, и многие торговцы. Я сразу же это поняла, стоило мне за завтраком прислушаться к разговорам. Скажи, кто-нибудь знает, кто ты на самом деле? Что нищий, Белый Принц и Лоренс Самеркот — одно лицо?
Он покачал головой.
— Только кузнец, который выдает меня за своего бедного родственника из Корнуолла. Мне пришлось открыться ему: должна же у меня быть хоть какая-то крыша над головой.
Мэри понимающе кивнула.
— Тогда ты в относительной безопасности, — сказала она, надеясь, что он подтвердит ее слова.
— Насколько это вообще возможно, — улыбнулся Лоренс.
Мэри улыбнулась ему в ответ, узнавая в своем приятеле родственную душу. Лоренс тоже никогда не искал спокойной жизни.
Вот тогда он и предложил ей присоединиться к нему для нападения на Рейнворта. Как она могла отказаться? Дух приключения всегда был для нее непреодолимым соблазном.
И вот она переоделась в мужскую одежду, отправилась с Лоренсом и его спутником на этот полуночный грабеж и… поцеловала Хью.
А теперь она гостит у его сестер, живет под его крышей и не знает, что ей делать дальше…
Мэри вздохнула, глядя в окно кареты. Джудит и Констанция оживленно обсуждали, как красивее завязывать банты из лент, Беатриса дремала, прислонившись к ее плечу. Ничто не нарушало ее раздумий.
После их разговора в библиотеке Хью был с ней вежлив, но держался отчужденно. Мэри очень хотелось выяснить для себя, сможет ли когда-нибудь возродиться в его сердце любовь к ней. Но она знала, что сделать это будет непросто. И уж, во всяком случае, не сегодня.
Сегодня Гонория ужинает в Хэверседж-Парке…
11
— Мисс Фэрфилд не может оставаться здесь, — заявила Гонория самым решительным тоном.
Дамы только что приехали ужинать, и Хьюго решил сразу же сообщить им, что Мэри гостит в Хэверседже. Теперь ему стало ясно, что торопиться не следовало: Гонория побледнела как полотно.
Он хотел уже объяснить, что Мэри пригласили сестры, не спросив его согласия, но леди Хаклоу перебила его.