Свадьба по приказу

Антоник Татьяна

— Не ваша забота, — натяжно улыбнулся он и поджал губы. От Полины и Ярослава он эту скандальную связь скрывал, а Екатерина Степановна, видимо, в выражениях не стеснялась. — Повторюсь, Ольгу мы встретим радушно и по-семейному. Свыкайтесь с мыслью, что я почти женат. Кстати, на следующей неделе и обед будем совместный.

— С Бестужевыми? — возмутился Ярослав.

— С ними, да, — согласился князь. — Если не забыл, то сегодня я был у них в гостях. Заодно познакомитесь.

Он нутром ощущал, что брат и сестра с трудом прикусывают

языки. Им с яслей вдалбливали, что соседи-враги, что водиться с ними не стоит. Насколько ему было известно, то и с другой стороны взрослые детей воспитывали в похожем ключе. Но судьба распорядилась удивительно.

Федор и Сергей неприязни к друг другу не питали. Не дружили, не сошлись характерами, но оба не хотели продолжения противостояния. Лишь пару раз Сергей столкнулся с недовольством молодого князя Бестужева. И оба раза они были связаны с его сестрой.

В первый раз на том злополучном бале, а во второй сегодня, когда матушка в эмоциях не сдержалась.

После, ему долго пришлось уговаривать, успокаивать хозяина дома в том, что к Ольге он будет относиться нежно и внимательно.

Основательно устав, закончив с ужином и удостоверившись, что его слова не прошли мимо ушей домашних, Сергей Владимирович вернулся в свою спальню.

Там уже ждала Евгения, о которой он беспокоился весь день. Девушка сидела на кровати, опустила голову и заливалась слезами.

Князь предполагал, что его поездка к невесте не останется незамеченной, что Женя опечалится и ночью обязательно придет.

— Ну что ты? — сел он возле девушки и крепко обнял. — Тебе не о чем плакать, милая.

Возлюбленная подняла на него свои голубые, ясные глаза.

— Отменили свадьбу? Разрешили вам, барин, не жениться?

— Нет, прости, — Сергей грустно усмехнулся, — приказу императора не противятся.

— Но девица же эта из Бестужевых, из врагов ваших кровных, — не теряла надежды его прекрасная голубка.

— С которой давно пора покончить, — он поднял ладони Евгении и поцеловал их. — Но тебе беспокоиться не о чем, говорю же. Ольга оказалась прекрасной девушкой, понятливой. Она и сама не рада будущей свадьбе. Мы вместе только один год жить будем, а после она уехать намерена.

Долгорукий искренне полагал, что Женя вытрет слезы и улыбнется. В конце концов, на его сердце никто не посягает, он останется с ней, но горничная, наоборот, плакать начала усиленнее.

— Вот, барин, — раздавались всхлипы, — она вам уже понравилась. Прекрасной девушкой показалась. Как начнете нас сравнивать, так и все не в мою пользу будет.

И будто назло, невольно в памяти образ Ольги всплыл.

Его Евгения была очень худой, тоненькой, словно ивовый прутик. С длинными, прямыми волосами цвета пшеницы, с чистыми глазами, морского оттенка. Бледная, чуть ли не прозрачная, за которой хотелось ухаживать, которую хотелось оберегать.

Олюшка, если и считалась милой скромницей... раньше, то в эту поездку его мнение сильно поменялось. Невысокая,

покатая, но с внутренним стержнем. А как дерзко она ему ответила, хотя при родственниках была тише воды, ниже травы. И судя по ее поведению, она сама кого хочешь убережет. И вряд ли слушаться его будет безропотно.

Зря Женя волнуется. Добровольно он бы никогда себе такую невесту не выбрал, особенно после более близкого знакомства.

— Ты ошибаешься, — принялся заверять горничную. — Но я бы хотел, чтобы ты с ней дружила, не ревновала напрасно. Ольга в таком же безвыходном положении, как и я. Ссоры в доме ни к чему.

— Какие ссоры? — удивилась девушка. — Я челядь, а она княгиней станет. Захочет, вмиг меня со двора выгонит.

— Но хозяином я остаюсь, Женя, — погладил он возлюбленную по волосам, — ей ведь тоже придется мне подчиняться.

Несколько часов он успокаивал служанку, но та будто все мимо ушей пропускала. Наконец, он понял, откуда в ней такая неуверенность.

— А маменька ваша... — никак не унималась Евгения.

Догадался, что призывала вдовствующая княгиня его любовницу, разговаривала с ней, может, общий язык найти пыталась. Екатерина Степановна в восторге от скандальной связи с сенной девушкой не была, терпела, губы поджимала, отдалила Женьку от себя, но, видимо, решила объединиться перед лицом общего врага.

«Женщины, — думал про себя князь, — не живется вам спокойно. Вечно конфликты на пустом месте раздуваете».

И зачем, спрашивается, ей с Ольгой ругаться? Ну, не будет могущественных, одаренных наследников, так у него младший брат подрастает, а Сергей давно для себя решил, что детей иметь не будет.

Не желал своим отпрыскам доли незаконнорожденных, чтобы над ними издевались и смеялись, а с Бестужевой они объяснились. У него и груз с плеч упал, что не разочарует молодую жену, раз она сама сближаться не стремится.

Евгения ушла, не осталась на ночь, а он, расстроенный и злой, заснул неспокойным сном.

Утром, за завтраком, он долго изучал лицо матери. Намеревался ей после трапезы все высказать, образумить, но от задуманного Екатерину Степановну спасло появление государственного посланника.

— Ваше Превосходительство, — в комнату вошел один из его подчиненных в форме, — прошу извинить, что отрываю, но дела срочные.Домашние между собой испуганно переглянулись. Они всегда переживали, когда Его Величество его к себе призывал.

Забрав документ, надломив восковую печать, Сергей быстро пробежался по написанным строчкам. Почерк принадлежал именно Николаю Романовичу, в этом он не сомневался.

— Сереженька, что-то случилось? — заволновалась матушка.

Вместо ответа он коротко кивнул офицеру, поднялся и извинился перед родственниками.

— Продолжайте без меня, — смахнул он салфетку, — вернусь поздно.

Ничего не объяснив, да и тайные приказы в кругу семьи не обсуждают, он покинул усадьбу вместе с посланником.