Свадебный подарок
Шрифт:
Сьюзен направилась вдоль тропинки, затейливо проложенной в зарослях кустарника, образуя подобие лабиринта, и вышла к кирпичному зданию, которое раньше, вероятно, служило сараем. Теперь фасад почти до крыши закрывал разросшийся бледно-розовый ломонос.
Сьюзен подергала дверь, но та оказалась заперта, и девушка пошарила в кармане в поисках связки ключей.
Она выбрала подходящий ключ и на секунду заколебалась. Что можно найти за этой дверью?! Ничего, кроме пыли и паутины. Сьюзен даже поежилась от такой перспективы. Но ей надо
Затем она долго стояла на пороге, пытаясь понять, куда попала. Несомненно, это была мастерская. Возле стены напротив стояли новые натянутые на рамы холсты. На полках, распределенные по цветам, расположились масляные и акварельные краски, баночки с гуашью, там же лежали кисти и палитры. Чистый холст на мольберте приглашал немедленно начать грандиозное полотно. Здесь будто только и ждали, когда Сьюзен откроет дверь и увидит, что для нее приготовлено. Она шагнула внутрь и забыла обо всем на свете. Можно ли покинуть такое чудесное место?
Сьюзен уже как-то пообещала себе, что дом будет принадлежать ей вопреки любым козням, но Сандра словно взяла инициативу в свои руки. Больше не требовалось долгих размышлений. Она остается.
Девушка аккуратно закрыла дверь мастерской и вернулась в дом. Еще на пороге она услышала звонок телефона, но когда взяла трубку, было уже поздно. Сьюзен безразлично пожала плечами. После того, что случилось утром, Грэгори вряд ли мог позвонить, а кто-нибудь другой мог набрать номер еще раз.
Сьюзен заплела волосы в косу, надела чистые джинсы и толстый свитер. На заднем крылечке она нашла пару ботинок на грубой подошве. Сандра носила тот же размер обуви, и девушка решила, что для пикника больше подойдут ботинки, чем резиновые сапоги. Но она все-таки надела куртку, так как дождь был опять не за горами.
По дороге к лагерю до нее донеслись ребячьи голоса, и Сьюзен улыбнулась. Утром она обязательно позвонит Марку и скажет, что будет делать для Фонда все, что сможет. А заодно спросит, как защитить землю от хищных организаторов досуга.
Приняв решение, Сьюзен словно на крыльях спустилась к лагерю и, окруженная толпой детей, пробралась к костру. Она протянула Лауре пакеты с конфетами.
— Не знаю, правильно ли я сделала, что принесла сладости, но мне больше ничего не пришло в голову.
— Они получают не так уж много сладкого. Поэтому ваш подарок доставит им огромную радость. — Лаура внимательно посмотрела на гостью, а потом пригласила к огню. — Проходите, пожалуйста. Если хотите, помогите нам с приготовлениями.
— Надо было захватить рахат-лукум, — досадливо заметила Сьюзен, глядя на костер.
— Не волнуйтесь. Грэг опередил вас и привез его раньше.
— Грэгори здесь? — сердце Сьюзен забилось, как птица в силке. Но что тому причиной? Паника? А может, надежда?
— Нет, к сожалению, — улыбнулась Лаура. — Дети его обожают. Но я уверена, он вернется,
Сьюзен вспомнила вчерашнюю радушную улыбку на лице женщины. Лаура улыбалась совсем не новой хозяйке земли, которую приняла за приведение. Улыбка предназначалась Грэгори, и это шокировало Сьюзен. Она попыталась проанализировать чувство, разобраться, почему должна удивляться тому, что Грэгори, по его собственному признанию, помогал Сандре основать благотворительный фонд. Его нынешние действия были в таком случае непостижимы.
Но вскоре, облаченная в огромный фартук, Сьюзен ловко переворачивала щипцами сосиски и булочки над огнем, и ей было не до разгадки тайны Грэгори Хенсворда. Когда же она опустилась вместе с другими на одеяло возле костра, ей казалось, что она сама превратилась в подрумяненную булочку.
— Вы случайно не умеете на ней играть? — спросила Лаура, доставая гитару. — Я обожгла палец, поэтому сама не могу.
— Право, не знаю, — протянула Сьюзен.
— Господи, да если вы умеете хотя бы немного бренчать, это уже хорошо. Давайте, начинайте.
— Вы хотите, чтобы я таким образом расплатилась за ужин? — рассмеялась Сьюзен и начала перебирать струны.
— Здесь нет бесплатного рахат-лукума, Сьюзен. Во всяком случае, не у этого костра.
Упоминание о рахат-лукуме точно молния высветило образ Грэгори, но девушка так же быстро заставила его погаснуть. Она не хотела думать о нем, о серых опасных глазах.
— Какие песни они знают?
— Немногие. Начните с чего-нибудь попроще, они подхватят.
Сьюзен на мгновение задумалась, затем взяла аккорд и запела «Пожар Лондона». Подбадриваемые Лаурой, дети начали подпевать. Постепенно в памяти девушки всплыли и другие песни, которые она сама пела в детстве в лагерях для девочек-скаутов. Она даже не заметила, как рядом появилась темная фигура
И только когда смолкли ребячьи голоса, она обернулась.
Сьюзен была рада тому, что не вскрикнула, когда человек, облаченный в черную кожу, снял шлем и оказался не кем иным, как Грэгори.
— Веселитесь?
Внезапное пробуждение, вызванное его близостью, тут же погасил холодный голос. Он не простил ее. Да и с чего бы? К тому же и Сьюзен не забывала, что у Грэгори были причины оказывать ей в свое время помощь. Поэтому в тон собеседнику девушка хладнокровно ответила:
— Да, спасибо.
Лаура подвинулась, чтобы усадить Грэгори рядом, и протянула ему чашку.
— Боюсь, какао — это все, что я могу предложить, Грэг.
— Прекрасно. Надеюсь, вы оставили мне хотя бы крошечный кусочек рахат-лукума.
Лаура весело улыбнулась и отошла, а Грэгори расположился на освободившемся месте.
Пытаясь не обращать на него внимания, Сьюзен снова начала играть, но все ее мысли были прикованы к сидящему рядом мужчине. Тем временем пальцы ее так занемели, что Грэгори, ни слова не говоря, взял гитару из безжизненных пальцев девушки.