Свалка
Шрифт:
Сколько же реально длились наши мытарства, не знаю. Даже сейчас затрудняюсь предположить. Казалось, мы вечность проторчали в Северном Городе. Минуты текли, как густая смола.
Проверив четыре комплекса, команда явно устала. Люди бросали косые взгляды на меня, но выполняла указания, и радость стала неподдельной, когда, подошла очередь последнего комплекса. Мы стояли у проходной, уже собираясь войти, но внимание привлекло движение в конце улицы. Что-то, или точнее кто-то, быстро приблизился к нам. Пес. Лохматый, некрупный, он остановился рядом с колонной машин, сел, почесал за ухом. Наконец-то, живое существо
– А я слышу звук, почуял запахи нездешние, значит, кто-то живой, кто-то есть. Я очень надеялся. Как хорошо. Ожидания не напрасны.
Мне это не показалось забавным. Сейчас печатаю эти строки и улыбаюсь, но в Северном Городе я желал провалиться сквозь землю. Лишь бы он исчез. Мысли спутались. Люди молчали. Никто не пошевелился. Я почувствовал мерзкий ручеек, скользнувший между лопаток. В жизни не раз клялся, что не буду попадать в нелепые и сложные ситуации, что научусь предвидеть, но, скорее всего, по неосмотрительности, или из-за бесшабашности, я умело вляпывался с завидным постоянством. Затем я устраивал себе разнос, успокаивался, проходило время, забывалось.
Я машинально дотронулся пальцами до лба. Он был в испарине. Есть такое словосочетание: «побледнеть от страха», и я физически ощутил, как кровь отхлынула от лица. Хотел что-то сказать, но губы не слушались.
– Ну, чего не отвечаете? Языки прикусили? – настороженно спросил пес.
– Ты… Говоришь? – дрожащим голосом произнес я.
– Да, а что в этом особенного?
– Просто собаки не говорят, – выдавил из себя фразу.
– Ну, насчет собак не знаю, а я вот болтаю, и это дело обыденное.
Нелепо вышло: группа здоровых мужиков испугалась одной небольшой собаки. Замешательство улетучилось, и мы осознали абсурдность ситуации – испугались пса. Вроде, он настроен к нам дружелюбно. Любопытство завладело мной, но, подбирая каждое слово, я осторожничал. Кто знает, что на уме у животного? Скажешь не подумавши и…
Я с опаской произнес:
– Ты хотя бы понимаешь, что здесь произошло? Куда делись люди?
– А они разве были? – на этот раз был удивлен пес. Он повертел головой и уставился на меня.
– Да.
– Когда я появился, никого не видел.
Животное встало и, переступая с ноги на ногу, завертелось на месте. То ли ему не терпелось сказать нечто важное, то ли мой вопрос на него так подействовал.
– А ты откуда взялся? – осторожно спросил я.
– Вон из этой проходной. – Он по-человечески кивнул в сторону комплекса.
– Ты, значит, с предприятия? Ты там родился?
– Появился, – отрезал пес.
Наконец, он успокоился, сел и нетерпеливо забил хвостом по земле.
– А сможешь показать это место? Да, как тебя называть?
– Я безымянный. Я пришел в этот мир ногами вперед. Шутка. Так хотите видеть место моего появления? – Я кивнул. – К чему же глупые вопросы? Следуйте за мной. Кстати, а зачем вам видеть то место?
– Мы считаем, что там скрывается причина всех…
– Да, да, да. Я понимаю. Что-то случилось, но могу заверить,
Животное появилось, как божество из машины. Меня не отпускало ощущение надуманности происходящего, словно кто-то посмеялся над моими убеждениями. Прочитать вымышленную историю о встречи с говорящим псом было б забавно, но увидеть и услышать в реальности не хотелось бы.
Мы пошли за собакой. Она бодро перебирала лапами, чувствуя себя словно дома, гнусавила под нос песенку. Мелькнула мысль: «Кто-то разбил историю на фрагменты и смешал их, а потом соединил, не заботясь о логике. Говорящий пес, скелеты людей, животное, странный дневник…».
Да, впервые в Северном Городе мне пришла идея о давлении над нами высшей сущности. Не бога, не вселенского разума, а закона, действующего там, где мы не можем противопоставить ему ничего, ибо не понимаем смыслов. Тогда же я подумал: «Возможно, объективный мир стремится к абсурду, к размытию понятий, к борьбе всех против всех. Но когда-то он минует точку наибольшего хаоса и уходит… Куда?»
Идя по пятам за животным, мы вошли на территорию предприятия. По правую руку находилось вытянутое здание. Подобные сооружения служили для помещений общего пользования, например, для столовой, для комнат отдыха. Следуя за псом, мы обогнули строение справа, и увидели многоэтажное сооружение.
– Вот этот дом. Все началось здесь, – сказала собака.
Мы подошли к парадному входу и прочитали табличку. Это был научно-производственный корпус, занимающийся опытными работами в области квантовой физики. Пес провел нас дальше. Мелькнула мысль о готовящейся ловушке. Жаль, не разрешалось носить оружие. Но тревожившие домыслы улетучились, когда экспедиция, пройдя первым этажом, оказалась в подвальном помещении, где находились животные, точнее то, что от них осталось в результате экспериментов. Но что здесь произошло? Чье научное любопытство изуродовало «живой материал» так, что остались скелеты зверей? Еще одна загадка и еще один тупик. Мы облазили комнаты в поисках ответа. Странно, но никаких журналов и отчетов не нашлось, а вот в одной из клеток увидели доказательство экспериментов. Осел беспомощной тушей лежал за стальными прутьями среди разбросанных костей. Оно дышало. Я спросил пса:
– Скажи, ты точно не знаешь, что здесь произошло?
– Нет. – Собака зашевелила ушами.
– И какие эксперименты здесь производили?
– Не в курсе. – Взгляд пса насторожил.
– Точно?
– Да я же говорю, что ничего не знаю. Вообще я не собираюсь отвечать за людей. Что это за эксперименты, для чего? Они гроша ломанного не стоят. Я так думаю: препарирование дает иллюзию развития, хотя под скальпелем прогресса совершается убийство человечества.
– Ты думаешь, все опыты над животными, и не только эти, бесполезны?
– Да. Не стоит овчинка выделки.
Пес занервничал.
– Ну, а как же, по-твоему, мы узнаем о внутреннем строении организма зверей? – задал я ему вопрос.
– А вы спросили разрешения кромсать нас? Нифига! Когда режут человека – это преступление, а когда животных – научная необходимость. Может, стоит поставить эксперимент над человеком? Пустить ему кровь в целях научной необходимости?! А? Царечки природы, что скажите? Короче, какого вы имеете права покушаться на нашу жизнь?
– Пес.