Свеча на ветру
Шрифт:
Его рот скривился, а глаза потемнели.
— Вот как ты это себе представляешь, Кендал. А ты, значит, часть гарема? — Его холодное удивление было непритворным. — До сих пор ты говорила лишь об одной любовнице.
Только чистые, ясные трели дрозда, доносящиеся сквозь открытые двери, нарушали затянувшееся молчание. Кендал пристально смотрела на мужа:
— О Бог мой! Неужели этого недостаточно?
Теперь он держал ее за обе руки. Тень прошла по его лицу, придав строгим чертам выражение с трудом сдерживаемой боли. Но нет, это только игра послеполуденного солнца, освещавшего лужайку.
— А не достаточно ли того,
Кендал отогнала от себя воспоминания: радость от объятий Джеррада, от рыданий на вершине удовольствия, растворение в потоке наслаждений, казалось бы, недостижимых в земной жизни.
Но все это было до того, как Кендал узнала, что муж предпочитает общество сексапильной Лорен. До того, как Джеррад уволил Ральфа. До того, как она сама осознала, что верить любым словам мужчины было бы жестокой ошибкой.
— Все меняется, — с надломом сказала Кендал, не позволяя себе произнести лишние слова.
— К черту! — прошептал он и положил руки ей на талию. А затем притянул ее бедра к своим.
Кендал сглотнула от неожиданного прикосновения и закрыла глаза от ощущения шокирующего свидетельства его возбуждения.
— Видишь? — тихо спросил Джеррад, смеясь.
Но Кендал не видела ничего: ни причины, ни логики, ни смысла. Под ее сопротивляющимися руками даже дорогая ткань его пиджака, казалось, пропиталась первобытной чувственностью и желанием. Кендал пробирала дрожь. Медленно нарастающий предательский жар струился в крови, заставляя дыхание участиться, а грудь — набухать. Аромат его одеколона, с сильным мужским запахом, был знаком ей так же хорошо, как и его подпись. У Кендал кружилась голова, все ее попытки защититься Джеррад разрушал играючи. Одна, более здравомыслящая Кендал отталкивала мужчину, другая, живая, страстная, жаждала этих рук. Они держали ее слишком свободно, не прижимая, но и не отпуская.
— Мы принадлежим друг другу, Кендал, нравится тебе это или нет. Если мне придется воспитывать Мэтью одному, то я все равно задержу тебя здесь. А затем сделаю все возможное, чтобы этому абсурду пришел конец.
О Боже! Она попала в ловушку собственного физического влечения, на котором строился их короткий брак. Как жестоко напомнил Джеррад об этом рабстве!
Кендал открыла глаза и увидела, что на его лицо легла печать желания, страсти и решимости. Она сейчас страшилась себя больше, чем действий Джеррада. Поэтому смогла только проговорить дрожащим голосом:
— А не забыл ли ты, что теперь мы с Мэтью не вдвоем, а втроем?
Если бы она боролась за свою свободу, то ничто другое не обезопасило бы ее больше этих слов. Джеррад грубо оттолкнул ее. Выражение его волевого лица было неузнаваемо искажено. Как будто Кендал одержала первую победу в игре, выигрывать которую следует раунд за раундом.
— В таком случае, дорогая, ты в большой опасности. Изменяешь своему любовнику. Как и я Лорен, разумеется. А если у тебя возникли иллюзии относительно возможности сбежать с ним и с Мэтью, советую тебе с ним расстаться. Ты вернешься ко мне, Кендал, рано или поздно. Так что лучше привыкать к этой мысли. И в следующий раз, когда я приеду, я хочу
Его слова задели Кендал за живое. Ей захотелось дать ему пощечину. Но она никогда не опускалась до этого, даже когда узнала про измену.
— Да как ты смеешь? — крикнула она, холодея от мысли, что он может усомниться в ее способности быть хорошей матерью.
— Так и смею, — произнес Джеррад, нимало не смутившись. — Имею на это законное право как твой муж и, что более важно, как отец Мэтью. И, кстати, раз уж речь зашла о правах, я собираюсь заявить их. Прямо сейчас. Начнем с права посещения. Сегодня вечером я уезжаю на конференцию. Она продлится до середины следующей недели. Значит, сюда я вернусь в следующую пятницу, в два часа дня. Жди меня здесь и позаботься, чтобы наш сын был с тобой. Я хочу забрать его домой.
— На какой срок?
— На какой пожелаю. И ты поедешь с ним!
— Нет! — в панике воскликнула Кендал.
Она испугалась последних слов мужа. Конечно, он может видеть Мэтью. Но сама она ни за что не вернется в дом, из которого в отчаянии убежала год назад.
Джеррад, однако, не обратил внимания на ее потрясенный вид.
— А если, дорогая, тебя это не устраивает, то проглоти свое недовольство, потому что таковы мои условия. И если я в следующий раз не увижу Мэтью, то ты чертовски дорого за это заплатишь, — добавил он, выскакивая из комнаты.
Кендал осталась стоять в одиночестве и в полном смятении, слушая гневное рычание машины. Это, конечно, «порше» мужа. Рычание превратилось в рев и вдруг мгновенно стихло. Муж уехал, но решительная демонстрация его власти непоправимо нарушила спокойствие этого дня, и Кендал обнаружила, что не в состоянии сконцентрироваться на работе. Недавний энтузиазм иссяк. Заказ Аркрайтов больше не интересовал ее.
Почему Джеррад не оставит ее в покое? Этот вопрос звучал в голове Кендал все время после ее бегства с маленьким Мэтью. Тогда она поехала в отель. Ей не хотелось взваливать свои беды на плечи несчастной Крисси, которая только что развелась и сняла удобную квартиру по умеренной цене. А вскоре школьная подруга получила временную работу за пределами Лондона и была только рада помочь Кендал.
Но Джеррад продолжал преследовать жену. И Кендал в конце концов уехала в Шотландию. Для нее не было тайной, почему муж ищет ее. Ему нужен был сын. Он хотел, чтобы Мэтью жил с ним, рос у него на глазах. Это Кендал понимала. Она тоже глубоко переживала то, что своими действиями лишает Мэтью нормальной семейной жизни. Когда-то они с Крисси точно так же лишились тепла семейного очага из-за неверности отца. Но Джеррад желал видеть дома и ее. И не только потому, что она — мать Мэтью.
Кендал упала на стул, уронив голову на руки, изо всех сил стараясь изгнать позорные воспоминания о близости с мужем. Одно прикосновение Джеррада — и они вернулись к ней. А она-то надеялась, что время и измена с Лорен разрушат их навсегда! Но этого не произошло. Кендал вынуждена была признать, что и Джерраду не легче. Всесильная магия любви направляла все его мысли и действия. Полная взаимность! И так было всегда, с самого первого момента их встречи.