Свердловск 1977
Шрифт:
* * *
Собираясь к Деду, я всё-таки сунул в самую последнюю минуту бутылочку с эликсиром в карман. Вот не собирался я ему больше давать омолаживающее средство, с чего эликсир прихватил, сам не пойму. Слишком заметен будет результат повторного применения. Одно дело, когда человек, которому за восемьдесят, помолодеет лет на пять, или с учётом более концентрированного состава, годиков на восемь - десять, и совсем иной коленкор, если он вдруг станет выглядеть лет на шестьдесят. Нежелание засветиться, у меня ещё и здоровым цинизмом подкреплялось. Нет у нас с ним пока особых
Маленькой егозе, которую я спас от падения с лестницы, купил вчера забавного медвежонка, чуть больше ладошки величиной, к которому прицепил небольшую брошку. Не знаю, застану я её или нет, но подарок до неё и без меня дойдёт, если что. Из брошки с поделочным камнем, купленной в сувенирном киоске, получился слабенький лечебный артефакт. С серьёзной болезнью ему не справиться, а вот сопли, содранные колени н синяки должны быстрее проходить. Пока карябал руны, попросил жену приделать медвежонку на лапу белую повязку с красным крестиком. Недолго думая, она отрезала кусок ленты от подарочного набора косметики, а красный крест нарисовала шариковой ручкой.
– А что ты делаешь?
– не смогла Ольга всё-таки сдержать любопытства.
– Подарок для одной маленькой девочки, - предельно честно ответил я, как будто не понимаю, что вопрос жены задан про руны.
– Я про эти буковки говорю, - чувствительно ткнула она меня острым кулачком в спину.
– Слабенькую лечилку делаю. Чтобы синяки н царапины быстрей заживали, и голова не болела.
– А почему мне не сделал?
– требовательно спросила жена, уперев руки в бок и выдвигаясь так, чтобы я мог видеть её грозный вид.
– У тебя есть я.
– самоуверенно заявил жене, дорисовывая последнюю руну.
Жена подозрительно быстро успокоилась и, усевшись напротив меня, вытащила пилочку для ногтей, начав увлечённо ей работать, время от времени отодвигая ладонь от себя н что-то рассматривая.
– То есть, когда у меня наступят женские дни, ты будешь везде ходить со мной за ручку?
– невинным голосом поинтересовалась она, не отвлекаясь от своего занятия.
"О, женщина, тебе коварство имя..." - строчка из стихов в голове всплыла автоматически, давая понять, что эта встреча мной проиграна нокаутом в первом же раунде. И минуты не выстоял...
– Всё понял, осознал, был неправ... Найдёшь пепел, готов посыпать им себе голову. Нам срочно нужен кулон с янтарём, и покрупнее.
– У-у, а почему с янтарём?
– состроила жена жалобную мордашку.
– Он самый чувствительный к недугам, хоть и не очень хорошо сохраняет Силу. Зато голова никогда болеть не будет, - невольно фыркнул я, вспомнив анекдот про вечные отмазки у некоторых жён, и неопределённо помахав в воздухе рукой, добавил.
– Ну, и всё остальное тоже.
– Тогда и серёжки придётся к нему покупать, - орудуя пилочкой, задумчиво сказала Ольга, чуть слышно вздохнув.
– Купим, - легкомысленно пообещал я, даже не задумавшись.
Пилка
– Стоп. По магазинам мы не пойдём, - вот теперь я полюбовался широкой гаммой обиды-разочарования-непонимания. Задумался, кося глазом в зеркало трёхстворчатого шкафа. Станиславский умер бы во время моей паузы, вместе со своими товарищами Немировичем и Данченко. Минуты на три завис. Потом не спеша подтянул к себе телефон, и по автоматическому набору позвонил в Свердловск.
– Соломон Давидович, здравствуйте. Это Павел беспокоит. Как ваше здоровье? Даже так... Ну, что же, я очень рад. Звоню из Москвы, поэтому буду краток. Мне нужен кулон и две серьги с янтарём. Лучше бы от того же мастера. Не было у него таких... Жаль. Может, вы что посоветуете? Для кого? Миниатюрная брюнетка, и по совместительству - самая красивая женщина в мире. Да, я в Москве. Записываю. Большое спасибо. Сейчас я ему позвоню, - не обращая внимания на Ольгу, у которой наверняка созрел миллион вопросов, я демонстративно потянулся, и громко выдохнув, спросил:
– Слушай, а не пойти ли нам выпить кофе?
– Я сейчас сама всё сделаю. Ты же кому-то позвонить хотел...
Когда за тобой наблюдают, то всегда что-то, да не так. Вот и у Ольги не всё получилось гладко. Сначала она погнула ножницы, пытаясь вскрыть крышку от банки с кофе. Затем, неожиданно фыркнувший кран, забрызгал её водой. И под конец, она сожгла кофеваркой одну из двух розеток в нашем номере.
Я спокоен. Я абсолютно спокоен. Моё лицо расслабленно и спокойно...
Изображая из себя Будду, я не вмешивался. Счёт у меня не нокаутами. Мне приходиться играть по очкам. Поэтому падение банки кофе я отметил только лёгким поднятием бровей, а когда сгорела вторая розетка, я обнял свои локти ладонями.
– - Слушай, а не пойти ли нам выпить кофе?
– я постарался максимально достоверно сохранить в этой фразе ту же свежесть, и интонации, что и пять минут назад. Выдержал паузу, и продолжил: Только тебе стоит слегка переодеться, - величественным жестом я указал на грудь, где шифон, после попавшей на него воды, стал прозрачным, н на подол, вымазанный в кофейном порошке. Счёт три - два. Я веду. А ибо нефиг.
– Здравствуйте, дядя Паша, - мелкое создание, в пышной юбке и с большими розовыми бантами, было до неприличия прилично, если бы не цветущий шишак на лбу, с небольшой ссадиной на самой его вершине, и лукавый взгляд из-под невинно хлопающих ресниц. Зато мордашка - что надо. Постная и скучающая. Этакая томная леди, с налётом сплина.
У самых дверей встретила.
– Так, кто это у нас. Сейчас угадаю... Ты единорог, - показал я пальцем девочке на лоб.
– Это же я, Оля, - топнула она ножкой, н на глазах вот-вот были готовы появиться слёзы.
– А откуда у тебя на лбу такое замечательное украшение?
– Я не красивая, да?
– разом потухла девочка, готовясь развернуться и убежать.
– А давай мы у твоего друга спросим? Вот, кстати, и он. Его зовут Мишка - Медвежушка. А ещё он медбрат, - я вытащил медвежонка из пакета.