Сверхновая американская фантастика, 1995 № 2
Шрифт:
В общем, все было просто удивительно.
Отец By достал из котомки рис, немного сушеной моркови и умело приготовил еду, заправив кушанье кусочками сушеного мяса.
Пришла ночь, они развернули циновки и устроились поудобнее. Засыпая, By подивился количеству звезд в небе. Казалось, что их даже больше, чем спящих кругом людей. Тонкая улыбка молодой Луны сияла им с высоты.
Так прошло два дня.
Как и любой другой малыш его лет, By быстро утратил интерес к происходящему.
— Папа, — начал спрашивать
— Скоро, сынок, скоро. Вот выйдет Мастер, и мы сразу пойдем.
— А сюда мы еще придем?
— Может быть, ты придешь сюда со своими детьми. Если же Боги снова благословят твою мать и у тебя появятся новые братья и сестры, я вернусь сюда уже с ними — конечно, если Мастеру все еще будет недоставать учеников до полной Ладони. Мастер может выбрать как девочку, так и мальчика — но, как ты знаешь, у каждого ребенка всего один шанс.
By этого не знал. И поскольку все равно ничего не понял, то промолчал.
— Когда первый цветок вишни, сорвавшись, коснется земли, выйдет Мастер и сделает свой выбор, — продолжал отец. — А может, он не станет его делать. Но все равно после этого мы пойдем домой, — видя замешательство сына, пояснил старший By.
Тянулись дни, а люди все прибывали. Все — с детьми. Скоро их стало столько, что куда ни глянь — везде люди, люди… Наверное, здесь собрались все-все, со всего света, решил By, за исключением тех, кто остался дома в По.
Утром третьего дня поднялся ветер. Он ерошил стриженые черные волосы мальчика и тревожил непривычными ароматами. By захотелось чихнуть.
Все кругом принялись смотреть в одну сторону. Мальчик тоже посмотрел туда.
Стоявшее там на небольшом холмике — настолько небольшом, что и холмом-то его трудно было назвать, — вишневое дерево затрепетало.
Странно, подумал By, вокруг дерева осталось свободное место, Это при такой-то толпе!
Одинокий цветок сорвался с ветви и мягко опустился на землю. Ропот общего вздоха пробежал по собравшимся и замер. Воцарилась тишина.
Даже не скрипнув, распахнулись массивные врата храма. И там…
Там, сухонький и с виду хрупкий, стоял Мастер Чен-чжэн. И никакой торжественности — ни ударов колокола, ни пения труб — он просто стоял там, один. В простом платье зеленого шелка, присобранном у щиколоток, зеленой же мягкой обуви из кожи нерожденного козленка, чуть потемнее цветом. Стоял, опираясь на простой ясеневый посох, окованный яркой медью. Ветерок слегка трепал шелк его платья, как флажок в праздничный день.
Толпа разом выдохнула. Так громко, что звук этот, наверное, разбудил всех Девятерых богов.
By не мог понять, почему.
Дедушка Лон By и то выглядит гораздо внушительнее — у него, по крайне мере, волосы на голове остались, пусть и седые. А у этого, если не считать реденькой бороденки, голова гладкая, как попка племянника Чена, В общем, самый обычный старичок —
By поднял взгляд на отца. Тот глядел на Мастера, как на живого Бога.
Мастер окинул собравшихся взглядом сокола, высматривающего добычу. Похоже, нечто за спиной By привлекло его внимание, и он направился в их сторону.
Удивительно, что шел он легко, походкой совсем еще не старого человека. Шел, не глядя под ноги, и ни разу не споткнулся.
— Ему больше двухсот зим, — прошептал отец. — Смотри внимательней! Он пройдет совсем рядом — это большая честь. В прошлый раз, когда я был здесь со своим отцом, он прошел вдалеке.
«Ну и что?» — подумал про себя малыш By.
— Папа… — начал было он.
— Ш — ш-ш-ш! — прервал его отец. — Молчи!
И By послушно замолк.
А Мастер между тем приблизился настолько, что при желании мальчик мог бы потрогать шелк его одеяния. И остановился.
Опершись на посох, он взглянул на By.
— Ну, мальчик… — голос его был, пожалуй, сильнее, чем у пастуха Шана — самого горластого человека у них в деревне.
By с надеждой глянул на отца, но тот словно в камень обратился.
— Да, г-г-господин? — не забыв хороших манер, выдавил из себя мальчик.
— Скажи мне, мальчик, кто по-твоему я такой?
— Достопочтенный господин, Вы — Мастер, — сказал By. — Мастер… Мастер… — И с ужасом понял, что напрочь забыл его титул.
Надо было срочно что-то придумать. Иначе его отцу будет за него стыдно. Ну чего же он Мастер? Как это назвать?
— Вы — Самый Старый Мастер, достопочтенный господин, — неожиданно для самого себя выпалил он.
Слышавшие это разом ужаснулись. Так громко, что, наверное, пробудили всех Девятерых. By стало страшно.
Мастер громко расхохотался. Он смеялся долго, и By понял, что теперь его точно накажут.
— Устами младенцев глаголет истина, — кончив смеяться, сказал Мастер и кивнул отцу. — Я выбираю его.
Тот расцвел в улыбке:
— Вы делаете нам честь, господин!
— Нет, это честь для меня, — ответил Мастер и перевел взгляд на By. — Пойдем, мальчик.
By нерешительно моргнул и посмотрел на отца. А тот склонился к нему, обнял и сказал:
— Иди с ним, мой мальчик. Ведь ты — избранник.
И он послушно последовал за Мастером.
Так, в 301 году Паука, By, сын Яна By, бочара из По, был принят в монастырь Мастера Чен-чжэн.
Однажды, когда ему было уже сорок шесть, один из молодых односельчан осмелился спросить его о годах, проведенных в монастыре.
Даже собственные дети By не знали, чем он там занимался. By рассмеялся. Он вовсе не был обязан отвечать на этот в высшей степени невежливый и даже грубый вопрос. Если бы он просто промолчал или даже отчитал юношу — все бы приняли это как должное.