Сверхновая американская фантастика, 1996 № 01-02
Шрифт:
— Я не хочу ручного зверька, и нас не уполномочивали убивать животных.
— Как хочешь, — сказал Бокату, — мы можем и отпустить ее.
— Тогда зачем же ловить?
— Чтобы показать тебе, что они не разумны, потому что, если они так умны, как ты думаешь, я не смогу их поймать. — Он потянул Энкатаи за собой. — Давай начнем.
— Это глупо, — запротестовала она, — днем придет корабль Почему нам просто не подождать его?
— Мы вернемся вовремя, — уверенно ответил
Она посмотрела на ясное синее небо, словно пытаясь разглядеть в нем приближающийся корабль. Луна, огромная и белая, висела прямо над горизонтом. Наконец Энкатаи обернулась:
— Ладно, я пойду с тобой… но только, если ты обещаешь просто наблюдать за ними и не будешь пытаться их ловить.
— Значит, ты признаёшь, что я прав?
— Что бы я ни сказала, по существу, не имеет значения. Я надеюсь, что ты прав, потому что бесхвостые обезьяны пугают меня. Но я не знаю, прав ли ты, да и ты сам этого не знаешь.
Бокату долго смотрел на нее.
— Согласен, — произнес он наконец.
— Согласен, что не можешь знать, прав ли ты?
— Согласен не ловить их, — сказал он. — Пошли.
Они подошли к краю ущелья и начали спускаться, скользя по склону и хватаясь за деревья и кустарники, чтобы удержать равновесие. Внезапно раздался громкий вопль.
— Что это? — спросил Бокату.
— Они увидели нас, — ответила Энкатаи.
— Почему ты так думаешь?
— Я уже слышала такой вопль во сне… и всегда луна выглядела в точности, как сейчас.
— Странно, — пробормотал Бокату. — Раньше я много раз слышал, как они кричат, но теперь почему-то их крик мне кажется более громким.
— Может быть потому, что их сейчас больше.
— Или они напуганы сильнее, — сказал он. Бокату посмотрел вверх. — Вот в чем дело, — он указал вдаль, — нас сопровождают.
Она подняла глаза и увидела огромного бабуина, таких больших она еще не встречала, следовавшего за ними на расстоянии примерно пятидесяти футов. Когда их взгляды встретились, он что-то проворчал и отвернулся, но даже не попытался ни подойти ближе, ни ретироваться.
Они продолжали карабкаться, и где бы они ни останавливались передохнуть, в пятидесяти футах от них маячил бабуин.
— Неужели он кажется тебе испуганным? — спросил Бокату. — Если бы эти маленькие хилые создания могли повредить ему, разве он спускался бы за нами в ущелье?
— От храбрости до глупости один шаг, а от уверенности до самоуверенности — и того меньше, — заметила Энкатаи.
— Если он и погибнет здесь, то так же, как все остальные, сказал Бокату, — потеряет равновесие и разобьется.
— Ты не находишь странным, что все они, падая, разбивают голову? — мягко поинтересовалась она.
— У них размозжены все кости. Я не знаю, почему ты
— Потому что при разных несчастных случаях не бывает одинаковых ран на голове.
— У тебя чересчур бурное воображение, — он показал вниз на маленькое волосатое создание, которое внимательно их разглядывало. — И вот он, по-твоему, способен убить нашего приятеля?
Бабуин поглядел вниз и сердито заворчал. Бесхвостая обезьянка смотрела на него без тени страха и даже интереса. Наконец, она нырнула в густые заросли.
— Видела? — самодовольно спросил Бокату. — Едва лишь завидела бурую обезьяну и уже пропала из виду.
— Не похоже, что она испугалась, — заметила Энкатаи.
— Еще одна причина, чтобы сомневаться в их разумности.
Еще через несколько минут они добрались до площадки, где раньше сидела бесхвостая обезьяна. Отдохнув, они продолжили спуск на дно ущелья.
— Никого, — объявил Бокату, оглядываясь. — Я думаю, что та обезьянка была их часовым, и сейчас вся компания за мили отсюда.
— Посмотри на нашего спутника.
Бабуин добрался до дна ущелья и напряженно принюхивался к ветру.
— Он еще не перешагнул через эволюционный барьер, — Бокату усмехнулся. — Он вынюхивает хищника. Ты не думаешь, что у него уже есть для этого специальное оборудование?
— Нет, — Энкатаи разглядывала бабуина. — Но, если бы здесь не было опасности, я думаю, он бы расслабился, а он все еще в напряжении.
— Вот, видимо, потому он и прожил достаточно долго, чтобы вырасти таким большим, — Бокату пропустил ее замечание мимо ушей. Он огляделся. — Что же они могут тут есть?
— Я не знаю.
— Наверное, мы должны отловить одну обезьянку и вскрыть ее. Содержимое желудка многое может рассказать.
— Ты же обещал.
— Это было бы так просто, — настаивал он, — всего лишь поставить приманку с фруктами или орехами.
Неожиданно сердито заворчал бабуин, и Бокату с Энкатаи обернулись, чтобы поглядеть, что его так встревожило. Вокруг ничего не было, но бабуин становился все более и более возбужденным. Наконец он помчался вверх по склону ущелья.
— Что все это значит, хотел бы я знать, — пробормотал Бокату.
— Я думаю, мы должны уйти.
— Но у нас еще полдня до прихода корабля.
— Мне здесь неспокойно. Мы спускались точно как в моем сне.
— Ты не привыкла к солнечному свету, — сказал он. — Мы отдохнем в пещере.
Она неохотно разрешила подвести себя к маленькой пещере на склоне ущелья. Внезапно Энкатаи остановилась как вкопанная.
— В чем дело?
— Эта пещера была в моем сне. Не входи туда.
— Ты должна научиться не разрешать снам управлять твоей жизнью, — Бокату принюхался, — что-то странно пахнет.